Акмеизм как литературное направление. Литература. Теория. Акмеизм как литературное течение

Акмеизм в литературе - течение, которое возникло в самом начале 20 столетия и получило большое распространение среди всех поэтов, которые творили свои шедевры в этот период времени. Преимущественно он зацепил русскую литературу, а также стал своеобразным ответным ходом в сторону символизма. Данное направление характеризуется четкостью, предельной ясностью и приземленностью, но в то же время в нет места бытовым проблемам.

Небольшое описание стиля

Акмеизм в литературе всегда отличался чувственностью, склонностью к анализу человеческих чувств и переживаний. Поэты, которые написали свои труды в данном стиле, были достаточно конкретными, не использовали метафор и гипербол. Как полагают современные литераторы, подобные характеристики появились как бы в противовес ранее существовавшему символизму, который, в свою очередь, славился неясностью образов, полным отсутствием конкретики и точности. В то же время акмеисты придавали значение только высшим человеческим потребностям, то есть описывали духовный мир. Им была чужда политическая или социальная тематика, агрессивность и тому подобное. Именно поэтому их стихи так легко воспринимаются, ведь о сложных вещах они пишут очень просто.

На чем базировался акмеизм

Как таковой философии, которая определила бы в то время акмеизм в русской литературе не было. Подобная точка опоры сложилась лишь в процессе существования и процветания стиля, когда на свет уже стали появляться первые стихи его представителей, исходя из которых можно было определить всю суть написанного. Таким образом акмеизм в литературе отличился реалистичным взглядом не только на общую картину жизни, но и на достаточно «неземные» проблемы, которые связаны с чувствами и душевными переживаниями. Ключевую роль в любом произведении, по мнению авторов, должно было играть слово. Именно с его помощью с предельной точностью должны были выражаться все мысли и события, которые описывались.

Вдохновение, которое черпали поэты этой эпохи

Чаще всего символизм, который был предшественником акмеизма, сравнивают с музыкой. Он такой же загадочный, многозначный, может быть трактован всяческими способами. Именно благодаря таким художественным приемам данный стиль стал концепцией в тогдашнем искусстве. В свою очередь акмеизм как течение в литературе стал весьма значимой противоположностью своему предшественнику. Поэты-представители этого направления сами сравнивают свое творчество больше с архитектурой или со скульптурой, нежели с музыкой. Их стихи невероятно красивы, но в то же время точны, складны и предельно понятны для любой аудитории. Каждое слово передает непосредственно тот смысл, который изначально в него заложен, без всяческих преувеличений или сравнений. Именно поэтому акмеистские стихи так просто учить на память всем школьникам, и так просто понимать их суть.

Представители акмеизма в русской литературе

Отличительной чертой всех представителей данного была не просто сплоченность, а даже дружба. Работали они в одной упряжке, и в самом начале своего творческого пути громко заявили о себе, основав в Ленинграде так называемый «Цех поэтов». У них не было определенной литературной платформы, стандартов, по которым нужно было писать стихи, или прочих производственных деталей. Можно сказать, что каждый из поэтов знал, каким должно быть его произведение, и знал, как подать каждое слово так, чтобы оно было предельно понятным для других. И среди таких гениев ясности можно выделить знаменитые имена: Анна Ахматова, ее муж Николай Гумилев, Осип Мандельштам, Владимир Нарбут, Михаил Кузьмин и другие. Стихи каждого из авторов отличаются друг от друга и по своей структуре, и по характеру, и по настрою. Однако каждое произведение будет понятным, и у человека не возникнет лишних вопросов после его прочтения.

Слава акмеистов в период их существования

Когда появился акмеизм в литературе, первые сводки о нем люди прочитали в журнале «Гиперборей», который выпускался под редакцией знакомых нам поэтов. Кстати, в связи с этим нередко акмеистов также называли гиперборейцами, которые боролись за новизну и красоту отечественного искусства. Затем последовал ряд статей, написанных практически каждым участником «Цеха поэтов», в которых раскрывалась суть данного смыл существования и многое другое. Но, несмотря на рвение к работе и даже на дружбу всех поэтов, которые стали основоположниками нового веяния в искусстве, акмеизм в русской литературе стал угасать. К 1922 году «Цех поэтов» уже прекратил свое существование, попытки его возобновления оказались тщетными. Как полагали тогдашние литературные критики, причиной провала стало то, что теория акмеистов не совпадала с практическими намерениями, и окончательно оторваться от символизма им все-таки не удалось.

Акмеизм (от греч. akme - высшая степень чего-либо, расцвет, зрелость, вершина, остриё) - одно из модернистских течений в русской поэзии 1910-х годов, сформировавшееся как реакция на крайности символизма.

Преодолевая пристрастие символистов к «сверхреальному», многозначности и текучести образов, усложненной метафоричности, акмеисты стремились к чувственной пластически-вещной ясности образа и точности, чеканности поэтического слова. Их «земная» поэзия склонна к камерности, эстетизму и поэтизации чувств первозданного человека. Для акмеизма была характерна крайняя аполитичность, полное равнодушие к злободневным проблемам современности.

Акмеисты, пришедшие на смену символистам, не имели детально разработанной философско-эстетической программы. Но если в поэзии символизма определяющим фактором являлась мимолетность, сиюминутность бытия, некая тайна, покрытая ореолом мистики, то в качестве краеугольного камня в поэзии акмеизма был положен реалистический взгляд на вещи. Туманная зыбкость и нечеткость символов заменялась точными словесными образами. Слово, по мнению акмеистов должно было приобрести свой изначальный смысл.

Высшей точкой в иерархии ценностей для них была культура, тождественная общечеловеческой памяти. Поэтому столь часты у акмеистов обращения к мифологическим сюжетам и образам. Если символисты в своем творчестве ориентировались на музыку, то акмеисты - на пространственные искусства: архитектуру, скульптуру, живопись. Тяготение к трехмерному миру выразилось в увлечении акмеистов предметностью: красочная, порой экзотическая деталь могла использоваться с чисто живописной целью. То есть «преодоление» символизма происходило не столько в сфере общих идей, сколько в области поэтической стилистики. В этом смысле акмеизм был столь же концептуален, как и символизм, и в этом отношении они, несомненно, находятся в преемственной связи.

Отличительной чертой акмеистского круга поэтов являлась их «организационная сплоченность». По существу, акмеисты были не столько организованным течением с общей теоретической платформой, сколько группой талантливых и очень разных поэтов, которых объединяла личная дружба. У символистов ничего подобного не было: попытки Брюсова воссоединить собратьев оказались тщетными. То же наблюдалось у футуристов - несмотря на обилие коллективных манифестов, которые они выпустили. Акмеисты, или - как их еще называли - «гиперборейцы» (по названию печатного рупора акмеизма, журнала и издательства «Гиперборей»), сразу выступили единой группой. Своему союзу они дали знаменательное наименование «Цех поэтов». А начало новому течению (что в дальнейшем стало едва ли не «обязательным условием» возникновения в России новых поэтических групп) положил скандал.

Осенью 1911 года в поэтическом салоне Вячеслава Иванова, знаменитой «Башне», где собиралось поэтическое общество и проходило чтение и обсуждение стихов, вспыхнул «бунт». Несколько талантливых молодых поэтов демонстративно ушли с очередного заседания «Академии стиха», возмущенные уничижительной критикой в свой адрес «мэтров» символизма. Надежда Мандельштам так описывает этот случай: «„Блудный сын“ Гумилева был прочитан в „Академии стиха“, где княжил Вячеслав Иванов, окруженный почтительными учениками. Он подверг „Блудного сына“ настоящему разгрому. Выступление было настолько грубое и резкое, что друзья Гумилева покинули „Академию“ и организовали „Цех Поэтов“ - в противовес ей».

А через год, осенью 1912 года шестеро основных членов «Цеха» решили не только формально, но и идейно отделиться от символистов. Они организовали новое содружество, назвав себя «акмеистами», т. е. вершиной. При этом «Цех поэтов» как организационная структура сохранился - акмеисты остались в нем на правах внутреннего поэтического объединения.

Главные идеи акмеизма были изложены в программных статьях Н. Гумилева «Наследие символизма и акмеизм» и С. Городецкого «Некоторые течения в современной русской поэзии», опубликованных в журнале «Аполлон» (1913, № 1), издававшемся под редакцией С. Маковского. В первой из них говорилось: «На смену символизму идет новое направление, как бы оно ни называлось, акмеизм ли (от слова akme - высшая степень чего-либо, цветущая пора) или адамизм (мужественно твердый и ясный взгляд на жизнь), во всяком случае, требующее большего равновесия сил и более точного знания отношений между субъектом и объектом, чем то было в символизме. Однако, чтобы это течение утвердило себя во всей полноте и явилось достойным преемником предшествующего, надо чтобы оно приняло его наследство и ответило на все поставленные им вопросы. Слава предков обязывает, а символизм был достойным отцом».

С. Городецкий считал, что «символизм… заполнив мир „соответствиями“, обратил его в фантом, важный лишь постольку, поскольку он… просвечивает иными мирами, и умалил его высокую самоценность. У акмеистов роза опять стала хороша сама по себе, своими лепестками, запахом и цветом, а не своими мыслимыми подобиями с мистической любовью или чем-нибудь еще».

В 1913 г. была написана и статья Мандельштама «Утро акмеизма», увидевшая свет лишь шесть лет спустя. Отсрочка в публикации не была случайной: акмеистические воззрения Мандельштама существенно расходились с декларациями Гумилева и Городецкого и не попали на страницы «Аполлона».

Однако, как отмечает Т. Скрябина, «впервые идея нового направления была высказана на страницах „Аполлона“ значительно раньше: в 1910 г. М. Кузмин выступил в журнале со статьей „О прекрасной ясности“, предвосхитившей появление деклараций акмеизма. К моменту написания статьи Кузмин был уже зрелым человеком, имел за плечами опыт сотрудничества в символистской периодике. Потусторонним и туманным откровениям символистов, „непонятному и темному в искусстве“ Кузмин противопоставил „прекрасную ясность“, „кларизм“ (от греч. clarus - ясность). Художник, по Кузмину, должен нести в мир ясность, не замутнять, а прояснять смысл вещей, искать гармонии с окружающим. Философско-религиозные искания символистов не увлекали Кузмина: дело художника - сосредоточиться на эстетической стороне творчества, художественном мастерстве. „Темный в последней глубине символ“ уступает место ясным структурам и любованию „прелестными мелочами“». Идеи Кузмина не могли не повлиять на акмеистов: «прекрасная ясность» оказалась востребованной большинством участников «Цеха поэтов».

Другим «предвестником» акмеизма можно считать Ин. Анненского, который, формально являясь символистом, фактически лишь в ранний период своего творчества отдал ему дань. В дальнейшем Анненский пошел по другому пути: идеи позднего символизма практически не отразились на его поэзии. Зато простота и ясность его стихов была хорошо усвоена акмеистами.

Спустя три года после публикации статьи Кузмина в «Аполлоне» появились манифесты Гумилева и Городецкого - с этого момента принято вести отсчет существованию акмеизма как оформившегося литературного течения.

Акмеизм насчитывает шестерых наиболее активных участников течения: Н. Гумилев, А. Ахматова, О. Мандельштам, С. Городецкий, М. Зенкевич, В. Нарбут. На роль «седьмого акмеиста» претендовал Г. Иванов, но подобная точка зрения была опротестована А. Ахматовой, которая заявляла, что «акмеистов было шесть, и седьмого никогда не было». С ней был солидарен О. Мандельштам, считавший, впрочем, что и шесть - перебор: «Акмеистов только шесть, а среди них оказался один лишний…» Мандельштам объяснил, что Городецкого «привлек» Гумилев, не решаясь выступать против могущественных тогда символистов с одними «желторотыми». «Городецкий же был [к тому времени] известным поэтом…». В разное время в работе «Цеха поэтов» принимали участие: Г. Адамович, Н. Бруни, Нас. Гиппиус, Вл. Гиппиус, Г. Иванов, Н. Клюев, М. Кузмин, Е. Кузьмина-Караваева, М. Лозинский, В. Хлебников и др. На заседаниях «Цеха», в отличие от собраний символистов, решались конкретные вопросы: «Цех» являлся школой овладения поэтическим мастерством, профессиональным объединением.

Акмеизм как литературное направление объединил исключительно одаренных поэтов - Гумилева, Ахматову, Мандельштама, становление творческих индивидуальностей которых проходило в атмосфере «Цеха поэтов». История акмеизма может быть рассмотрена как своеобразный диалог между этими тремя выдающимися его представителями. Вместе с тем от «чистого» акмеизма вышеназванных поэтов существенно отличался адамизм Городецкого, Зенкевича и Нарбута, которые составили натуралистическое крыло течения. Отличие адамистов от триады Гумилев - Ахматова - Мандельштам неоднократно отмечалось в критике.

Как литературное направление акмеизм просуществовал недолго - около двух лет. В феврале 1914 г. произошел его раскол. «Цех поэтов» был закрыт. Акмеисты успели издать десять номеров своего журнала «Гиперборей» (редактор М. Лозинский), а также несколько альманахов.

«Символизм угасал» - в этом Гумилев не ошибся, но сформировать течение столь же мощное, как русский символизм, ему не удалось. Акмеизм не сумел закрепиться в роли ведущего поэтического направления. Причиной столь быстрого его угасания называют, в том числе, «идеологическую неприспособленность направления к условиям круто изменившейся действительности». В. Брюсов отмечал, что «для акмеистов характерен разрыв практики и теории», причем «практика их была чисто символистской». Именно в этом он видел кризис акмеизма. Впрочем, высказывания Брюсова об акмеизме всегда были резкими; сперва он заявил, что «…акмеизм - выдумка, прихоть, столичная причуда» и предвещал: «…всего вероятнее, через год или два не останется никакого акмеизма. Исчезнет самое имя его», а в 1922 г. в одной из своих статей он вообще отказывает ему в праве именоваться направлением, школой, полагая, что ничего серьезного и самобытного в акмеизме нет и что он находится «вне основного русла литературы».

Однако попытки возобновить деятельность объединения впоследствии предпринимались не раз. Второй «Цех поэтов, основанный летом 1916 г., возглавил Г. Иванов вместе с Г. Адамовичем. Но и он просуществовал недолго. В 1920 г. появился третий «Цех поэтов», который был последней попыткой Гумилева организационно сохранить акмеистическую линию. Под его крылом объединились поэты, причисляющие себя к школе акмеизма: С. Нельдихен, Н. Оцуп, Н. Чуковский, И. Одоевцева, Н. Берберова, Вс. Рождественский, Н. Олейников, Л. Липавский, К. Ватинов, В. Познер и другие. Третий «Цех поэтов» просуществовал в Петрограде около трех лет (параллельно со студией «Звучащая раковина») - вплоть до трагической гибели Н. Гумилева.

Творческие судьбы поэтов, так или иначе связанных с акмеизмом, сложились по-разному: Н. Клюев впоследствии заявил о своей непричастности к деятельности содружества; Г. Иванов и Г. Адамович продолжили и развили многие принципы акмеизма в эмиграции; на В. Хлебникова акмеизм не оказал сколько-нибудь заметного влияния. В советское время поэтической манере акмеистов (преимущественно Н. Гумилева) подражали Н. Тихонов, Э. Багрицкий, И. Сельвинский, М. Светлов.

В сравнении с другими поэтическими направлениями русского Серебряного века акмеизм по многим признакам видится явлением маргинальным. В других европейских литературах аналогов ему нет (чего нельзя сказать, к примеру, о символизме и футуризме); тем удивительнее кажутся слова Блока, литературного оппонента Гумилева, заявившего, что акмеизм явился всего лишь «привозной заграничной штучкой». Ведь именно акмеизм оказался чрезвычайно плодотворным для русской литературы. Ахматовой и Мандельштаму удалось оставить после себя «вечные слова». Гумилев предстает в своих стихах одной из ярчайших личностей жестокого времени революций и мировых войн. И сегодня, почти столетие спустя, интерес к акмеизму сохранился в основном потому, что с ним связано творчество этих выдающихся поэтов, оказавших значительное влияние на судьбу русской поэзии XX века.

Основные принципы акмеизма:

Освобождение поэзии от символистских призывов к идеальному, возвращение ей ясности;

Отказ от мистической туманности, принятие земного мира в его многообразии, зримой конкретности, звучности, красочности;

Стремление придать слову определенное, точное значение;

Предметность и четкость образов, отточенность деталей;

Обращение к человеку, к «подлинности» его чувств;

Поэтизация мира первозданных эмоций, первобытно-биологического природного начала;

Перекличка с минувшими литературными эпохами, широчайшие эстетические ассоциации, «тоска по мировой культуре».

АКМЕИЗМ (от греч. аkme – высшая степень, вершина, цветение, цветущая пора) – литературное течение, противостоящее символизму и возникшее в начале 20 века в России.

Становление акмеизма тесно связано с деятельностью «Цеха поэтов», центральной фигурой которого являлся организатор акмеизма Н.Гумилев .Современники давали термину и иные толкования: Вл.Пяст видел его истоки в псевдониме А.Ахматовой , по-латыни звучащем как «аkmatus», некоторые указывали на его связь с греческим «acme» – «острие». Термин акмеизм был предложен в 1912 Н.Гумилевым и С.Городецким: по их мнению, на смену переживающему кризис символизму идет направление, обобщающее опыт предшественников и выводящее поэта к новым вершинам творческих достижений. Название для литературного течения, по свидетельству А.Белого , было выбрано в пылу полемики и не являлось вполне обоснованным: об «акмеизме» и «адамизме» в шутку заговорил Вяч.Иванов , Н.Гумилев подхватил случайно брошенные слова и окрестил акмеистами группу близких к себе поэтов. Одаренный и честолюбивый организатор акмеизма мечтал о создании «направления направлений» – литературного движения, отражающего облик всей современной ему русской поэзии.

С.Городецкий и Н.Гумилев использовали также термин «адамизм»: первым поэтом, в их представлении, явился Адам, дающий имена предметам и тварям и тем самым участвующий в сотворении мира. В определении Гумилева, адамизм – «мужественно твердый и ясный взгляд на мир».

Как литературное направление акмеизм просуществовал недолго – около двух лет (1913–1914), но нельзя не учитывать его родовых связей с «Цехом поэтов», а также определяющего влияния на судьбы русской поэзии ХХ века. Акмеизм насчитывал шесть наиболее активных участников движения: Н.Гумилев, А.Ахматова, О.Мандельштам , С.Городецкий, М.Зенкевич ,В.Нарбут . На роль «седьмого акмеиста» претендовал Г.Иванов , но подобная точка зрения была опротестована А.Ахматовой: «Акмеистов было шесть, и седьмого никогда не было». В разное время в работе «Цеха поэтов» принимали участие: Г.Адамович , Н.Бруни, Вас.В.Гиппиус, Вл.В.Гиппиус, Г.Иванов, Н.Клюев ,М.Кузмин ,Е.Кузьмина-Караваева ,М.Лозинский,С.Радлов,В.Хлебников .На заседаниях «Цеха», вотличие от собраний символистов, решались конкретные вопросы: «Цех» являлся школой овладения поэтическим мастерством, профессиональным объединением. Творческие судьбы поэтов, сочувствующих акмеизму, сложились по-разному: Н.Клюев впоследствии заявил о своей непричастности к деятельности содружества, Г.Адамович и Г.Иванов продолжили и развили многие принципы акмеизма в эмиграции, на В.Хлебникова акмеизм не оказал сколько-нибудь заметного влияния.

Платформой акмеистов стал журнал «Аполлон» под редакцией С.Маковского,вкотором печатались декларации Гумилева и Городецкого. Программа акмеизма в «Аполлоне» включала два основных положения: во-первых, конкретность, вещность, посюсторонность, во-вторых, совершенствование поэтического мастерства. Обоснование нового литературного течения было дано в статьях Н.Гумилева Наследие символизма и акмеизм (1913), С. Городецкого (1913), О.Мандельштама Утро акмеизма (1913, в «Аполлоне» опубликована не была).

Однако впервые идея нового направления была высказана на страницах «Аполлона» значительно раньше: в 1910 М.Кузмин выступил в журнале со статьей О прекрасной ясности , предвосхитившей появление деклараций акмеизма. К моменту написания статьи Кузмин был уже зрелым человеком, имел за плечами опыт сотрудничества в символистской периодике. Потусторонним и туманным откровениям символистов, «непонятному и темному в искусстве» Кузмин противопоставил «прекрасную ясность», «кларизм» (от греч. clarus – ясность). Художник, по Кузмину, должен нести в мир ясность, не замутнять, а прояснять смысл вещей, искать гармонии с окружающим. Философско-религиозные искания символистов не увлекали Кузмина: дело художника – сосредоточиться на эстетической стороне творчества, художественном мастерстве. «Темный в последней глубине символ» уступает место ясным структурам и любованию «прелестными мелочами». Идеи Кузмина не могли не повлиять на акмеистов: «прекрасная ясность» оказалась востребованной большинством участников «Цеха поэтов».

Спустя три года после публикации статьи Кузмина в «Аполлоне» появились манифесты Гумилева и Городецкого – с этого момента принято вести отсчет существованию акмеизма как оформившегося литературного течения. В статье «Наследие символизма и акмеизм» Н.Гумилев подводил черту под «бесспорными ценностями и репутациями» символистов. «Символизм закончил свой круг развития и теперь падает», – констатировал Н.Гумилев. Поэты, идущие на смену символистам, должны объявить себя достойными преемниками предшественников, принять их наследство и ответить на поставленные ими вопросы. «Русский символизм направил свои главные силы в область неведомого. Попеременно он братался то с мистикой, то с теософией, то с оккультизмом», – писал Гумилев. Он называл попытки в этом направлении «нецеломудренными». Одна из основных задач акмеизма – выправить характерный для символизма крен в сторону потустороннего, установить «живое равновесие» между метафизическим и земным. Отречения от метафизики у акмеистов не было: «всегда помнить о непознаваемом, но не оскорблять своей мысли о нем более или менее вероятными догадками» – таков принцип акмеизма. Акмеисты не отказывались от высшей действительности, признаваемой символистами за единственно верную, но предпочитали умалчивать о ней: несказанное должно остаться несказанным. Акмеизм явился своего рода движением к «истинному символизму», основанному на привязанности к обыденной жизни, уважении к простому человеческому существованию. Главным отличием акмеизма Гумилев предлагал считать признание «самоценности каждого явления» – надо сделать явления материального мира более ощутимыми, даже грубыми, высвободив их из-под власти туманных видений. Здесь же Гумилев называл имена художников, наиболее дорогих для акмеизма, его «краеугольные камни»: Шекспир, Рабле, Вийон, Т.Готье. Шекспир показал внутренний мир человека, Рабле – его тело и физиологию, Вийон поведал нам о «жизни, немало не сомневающейся в самой себе». Т.Готье нашел «достойные одежды безупречных форм». Соединение в искусстве этих четырех моментов – идеал творчества. Вобрав опыт предшественников, поэты-акмеисты начинают новую эру «эстетического пуританизма, великих требований к поэту как к творцу мысли и к слову как к материалу искусства». Равно отвергая утилитарный подход к искусству и идею «искусства ради искусства», основоположник акмеизма провозглашал отношение к поэтическому творчеству как к «высшему ремеслу».

С.Городецкий в статье Некоторые течения в современной русской поэзии (1913) также отметил катастрофу символизма: тяготение символизма к «текучести слова», его многозначность уводит художника из «мира зовущего, красочного» в туманные сферы бесплодных блужданий. «Искусство есть равновесие, – утверждал Городецкий, – есть прочность». «Борьба за нашу планету Землю» – дело поэта, поиск «мгновений, которые могут быть вечными» – в основе поэтического ремесла. Мир акмеистов «хорош сам по себе», вне своих мистических «соответствий». «У акмеистов роза опять стала хороша сама по себе, своими лепестками, запахом и цветом, а не своими мыслимыми подобиями с мистической любовью или чем-нибудь еще…».

В 1913 была написана и статья Мандельштама Утро акмеизма , опубликованная лишь шесть лет спустя. Отсрочка в публикации не была случайной: акмеистические выкладки Мандельштама существенно расходились с декларациями Гумилева и Городецкого и не попали на страницы «Аполлона». Центральная метафора статьи Мандельштама – архитектура, зодчество. Поэтическое творчество Мандельштам уподобляет строительству: «Мы не летаем, мы поднимаемся только на те башни, которые сами можем построить». Сборник того же звездного для акмеизма и богатого на декларации 1913 Мандельштам назвал Камень . Камень – «слово как таковое», столетиями ждущее своего ваятеля. Работу поэта Мандельштам уподобляет труду резчика, архитектора, гипнотизирующего пространство.

Термин «слово как таковое» был предложен футуристами и переосмыслялся Мандельштамом: у футуристов слово – чистый звук, свободный от смысла, Мандельштам, напротив, подчеркивает его «тяжеловесность», нагруженность смыслом. Если футуристы стремились через звучание слова вернуться к основам природы, то Мандельштам видел в постижении его значений путь к основам культуры. В статье содержалась и полемика с символистами: не музыкальность речи, а «сознательный смысл», Логос возвеличивался Мандельштамом. «…Любите существование вещи больше самой вещи и свое бытие больше самих себя – вот высшая заповедь акмеизма», – писал Мандельштам.

Публикация статей Городецкого и Гумилева в «Аполлоне» сопровождалась представительной подборкой стихотворных материалов, которые отнюдь не всегда соответствовали теоретическим положениям акмеизма, выявляя их скороспелость, расплывчатость, слабую аргументированность. Акмеизм как течение не имел достаточной теории: «самоценность явления», «борьба за этот мир» вряд ли представлялись достаточными аргументами для провозглашения нового литературного направления. «Символизм угасал» – в этом Гумилев не ошибся, но сформировать течение столь же мощное, как русский символизм, ему не удалось.

Вопросы религии, философии, которых акмеизм чуждался в теории (на их отсутствии пенял акмеистам А.Блок), получали напряженное звучание в творчестве Н.Гумилева, А.Ахматовой, О.Мандельштама. Акмеистический период у этих поэтов продолжался сравнительно недолго, после чего их поэзия уходила далеко в область духа, интуитивных откровений, таинственности. Это во многом позволило исследователям, в частности литературоведу Б.Эйхенбауму, рассматривать акмеизм как новую ступень развития символистской поэтики, отказывая ему в самостоятельности. Однако титанические вопросы духа, оказавшиеся в центре внимания символизма, специально не заострялись акмеистами. Акмеизм вернул в литературу «человека нормального роста», заговорил с читателем с соблюдением обычной интонации, лишенной экзальтации и сверхчеловеческой напряженности. Главное свершение акмеизма как литературного течения – изменения масштаба, очеловечивание уклонившейся в сторону гигантомании литературы рубежа веков. Выдающийся ученый С.Аверинцев остроумно назвал акмеизм «вызовом духу времени как духу утопии». Соразмерность человека миру, тонкая психологичность, разговорная интонация, поиск полновесного слова были предложены акмеистами в ответ на надмирность символистов. На смену стилистическим блужданиям символистов и футуристов пришла взыскательность к отдельному слову, «вериги трудных форм», на смену религиозно-философским исканиям – равновесие метафизики и «здешнего». Идее «искусства ради искусства» акмеисты предпочли трудное служение поэта в миру (наивысшим выражением такого служения стал человеческий и творческий путь А.Ахматовой).

Слабо обоснованный как литературное направление, акмеизм объединил исключительно одаренных поэтов – Н.Гумилева, А.Ахматову, О.Мандельштама, становление творческих индивидуальностей которых проходило в атмосфере «Цеха поэта», споров о «прекрасной ясности». История акмеизма может быть рассмотрена как своеобразный диалог между тремя выдающимися его представителями. Впоследствии акмеистическая поэтика сложно и неоднозначно преломилась в их творчестве.

В поэзии Н.Гумилева акмеизм реализуется в тяге к открытию новых миров, экзотическим образам и сюжетам. Путь поэта в лирике Гумилева – путь воина, конквистадора, первооткрывателя. Муза, вдохновляющая стихотворца – Муза Дальних Странствий. Обновление поэтической образности, уважение к «явлению как таковому» осуществлялось в творчестве Гумилева посредством путешествий к неведомым, но вполне реальным землям. Путешествия в стихах Н.Гумилева несли впечатления от конкретных экспедиций поэта в Африку и, в то же время, перекликались с символическими странствиями в «мирах иных». Заоблачным мирам символистов Гумилев противопоставил первооткрытые им для русской поэзии континенты.

Иной характер носил акмеизм А.Ахматовой, лишенный тяготения к экзотическим сюжетам и пестрой образности. Своеобразие творческой манеры Ахматовой как поэта акмеистического направления составляет запечатление одухотворенной предметности. Посредством поразительной точности вещного мира Ахматова отображает целый душевный строй. «В этом двустишии – вся женщина», – отзывалась об ахматовской Песне последней встречи М.Цветаева . В изящно обрисованных деталях Ахматова, по замечанию Мандельштама, давала «всю огромную сложность и психологическое богатство русского романа 19 века». На поэзию А. Ахматовой громадное воздействие оказало творчество Ин.Анненского , которого Ахматова считала «предвестьем, предзнаменованьем, того, что с нами позже совершилось». Вещественная плотность мира, психологический символизм, ассоциативность поэзии Анненского во многом были наследованы Ахматовой.

Здешний мир О.Мандельштама был отмечен ощущением смертной хрупкости перед безликой вечностью. Акмеизм Мандельштама – «сообщничество сущих в заговоре против пустоты и небытия». Преодоление пустоты и небытия совершается в культуре, в вечных созданьях искусства: стрела готической колокольни попрекает небо тем, что оно пусто. Среди акмеистов Мандельштама выделяло необыкновенно остро развитое чувство историзма. Вещь вписана в его поэзии в культурный контекст, в мир, согретый «тайным телеологическим теплом»: человек окружался не безличными предметами, а «утварью», все упомянутые предметы обретали библейский подтекст. Вместе с тем Мандельштаму претило злоупотребление сакральной лексикой, «инфляция священных слов» у символистов.

От акмеизма Гумилева, Ахматовой и Мандельштама существенно отличался адамизм С.Городецкого, М.Зенкевича, В.Нарбута, которые составили натуралистическое крыло движения. Несходство адамистов с триадой Гумилев – Ахматова – Мандельштам неоднократно отмечалось в критике. В 1913 Нарбут предлагал Зенкевичу основать самостоятельную группу или перейти «от Гумилева» к кубофутуристам. Полнее всего адамистическое мироощущение выразилось в творчестве С.Городецкого. Роман Городецкого Адам описывал жизнь героя и героини – «двух умных зверей» – в земном раю. Городецкий пытался восстановить в поэзии языческое, полуживотное мироощущение наших пращуров: многие его стихи имели форму заклинаний, причитаний, содержали всплески эмоциональной образности, извлеченные из далекого прошлого сцены быта. Наивный адамизм Городецкого, его попытки вернуть человека в косматые объятья природы не могли не вызывать иронии у искушенных и хорошо изучивших душу современника модернистов. Блок в предисловии к поэме Возмездие отмечал, что лозунгом Городецкого и адамистов «был человек, но какой-то уже другой человек, вовсе без человечности, какой-то первозданный Адам».

Другой адамист, М.Зенкевич, по меткому определению Вяч.Иванова, «пленился Материей и ей же ужаснулся». Диалоги человека с природой сменились в творчестве Зенкевича мрачными картинами настоящего, предчувствием невозможности восстановить утраченную гармонию, равновесие в отношениях человека и стихий.

Книга В.Нарбута Аллилуйя содержала вариации на тему стихов С.Городецкого, вошедших в сборник Ива . В отличие от Городецкого, Нарбут тяготел не к «сусальному быту», а к изображению неприглядных, подчас натуралистически-безобразных сторон действительности.

Акмеизм объединил несхожие творческие индивидуальности, различно проявился в «одухотворенной предметности» А.Ахматовой, «дальних странствиях» М.Гумилева, поэзии реминисценций О.Мандельштама, языческих диалогах с природой С.Городецкого, М.Зенкевича, В.Нарбута. Роль акмеизма – в стремлении удержать равновесие между символизмом, с одной стороны, и реализмом, с другой. В творчестве акмеистов – многочисленные точки соприкосновения с символистами и реалистами (в особенности с русским психологическим романом 19 века), но в целом представители акмеизма оказывались в «середине контраста», не соскальзывая в метафизику, но и не «причаливая к земле».

Акмеизм сильно повлиял на развитие русской поэзии в эмиграции, на «парижскую ноту»: из учеников Гумилева эмигрировали во Францию Г.Иванов , Г.Адамович, Н.Оцуп ,И.Одоевцева. Лучшие поэты русской эмиграции Г.Иванов и Г.Адамович развивали акмеистические принципы: сдержанность, приглушенность интонации, выразительный аскетизм, тонкая ирония. В Советской России манеру акмеистов (преимущественно Н.Гумилева) имитировали Ник.Тихонов ,И.Сельвинский , М.Светлов ,Э.Багрицкий . Значительное воздействие акмеизм оказал и на авторскую песню.

Татьяна Скрябина

Основные принципы акмеизма - страница №1/1

Основные принципы акмеизма:

- освобождение поэзии от символистских призывов к идеальному, возвращение ей ясности;

- отказ от мистической туманности, принятие земного мира в его многообразии, зримой конкретности, звучности, красочности;

- стремление придать слову определенное, точное значение;

- предметность и четкость образов, отточенность деталей;

- обращение к человеку, к « подлинности » его чувств;

- поэтизация мира первозданных эмоций, первобытно-биологического природного начала;

- перекличка с минувшими литературными эпохами, широчайшие эстетические ассоциации, « тоска по мировой культуре ».

Поэты-акмеисты

Ахматова Анна

Гумилев НиколайГородецкий Сергей

Зенкевич Михаил

Иванов Георгий

Кривич Валентин

Лозинский Михаил

Мандельштам Осип

Нарбут Владимир

Шилейко Владимир

Акмеизм (от греч. akme - высшая степень чего-либо, расцвет, зрелость, вершина, остриё) - одно из модернистских течений в русской поэзии 1910-х годов, сформировавшееся как реакция на крайности символизма.

Преодолевая пристрастие символистов к « сверхреальному », многозначности и текучести образов, усложненной метафоричности, акмеисты стремились к чувственной пластически-вещной ясности образа и точности, чеканности поэтического слова. Их « земная » поэзия склонна к камерности, эстетизму и поэтизации чувств первозданного человека. Для акмеизма была характерна крайняя аполитичность, полное равнодушие к злободневным проблемам современности.

Отличительной чертой акмеистского круга поэтов являлась их « организационная сплоченность ». По существу, акмеисты были не столько организованным течением с общей теоретической платформой, сколько группой талантливых и очень разных поэтов, которых объединяла личная дружба. У символистов ничего подобного не было: попытки Брюсова воссоединить собратьев оказались тщетными. То же наблюдалось у футуристов - несмотря на обилие коллективных манифестов, которые они выпустили. Акмеисты, или - как их еще называли - « гиперборейцы » ( по названию печатного рупора акмеизма, журнала и издательства « Гиперборей »), сразу выступили единой группой. Своему союзу они дали знаменательное наименование « Цех поэтов ». А начало новому течению (что в дальнейшем стало едва ли не « обязательным условием » возникновения в России новых поэтических групп) положил скандал.

Главные идеи акмеизма были изложены в программных статьях Н. Гумилева « Наследие символизма и акмеизм » и С. Городецкого « Некоторые течения в современной русской поэзии », опубликованных в журнале « Аполлон » (1913, № 1), издававшемся под редакцией С. Маковского. В первой из них говорилось: « На смену символизму идет новое направление, как бы оно ни называлось, акмеизм ли (от слова akme - высшая степень чего-либо, цветущая пора) или адамизм (мужественно твердый и ясный взгляд на жизнь), во всяком случае, требующее большего равновесия сил и более точного знания отношений между субъектом и объектом, чем то было в символизме. Однако, чтобы это течение утвердило себя во всей полноте и явилось достойным преемником предшествующего, надо чтобы оно приняло его наследство и ответило на все поставленные им вопросы. Слава предков обязывает, а символизм был достойным отцом ».

С. Городецкий считал, что « символизм… заполнив мир „соответствиями“, обратил его в фантом, важный лишь постольку, поскольку он… просвечивает иными мирами, и умалил его высокую самоценность. У акмеистов роза опять стала хороша сама по себе, своими лепестками, запахом и цветом, а не своими мыслимыми подобиями с мистической любовью или чем-нибудь еще ».

В 1913 г. была написана и статья Мандельштама « Утро акмеизма », увидевшая свет лишь шесть лет спустя. Отсрочка в публикации не была случайной: акмеистические воззрения Мандельштама существенно расходились с декларациями Гумилева и Городецкого и не попали на страницы « Аполлона ».

С первопроходцами часто случается так, что вместо запланированного открытия короткого пути в Индию неожиданно обнаруживается Новый Свет, а вместо Эльдорадо - империя инков. Нечто подобное случилось и в начале двадцатого века с акмеистами. Направление акмеизм возникло в противовес своим предшественникам, но, как позже выяснилось, всего лишь продолжило их и стало своеобразным венцом символизма. Однако многие исследователи считают, что разница между двумя поэтическими группами была куда более глубокой, чем казалось в начале прошлого века. Говоря о том, что такое акмеизм, стоит рассказать не только об особенностях литературного творчества его представителей, но и об их жизненном пути.

Возникновение движения

История движения началась в 1911 году, когда в Петербурге впервые собрались поэты под руководством Городецкого и Николая Гумилева. Стремясь подчеркнуть значение ремесла и выучки в поэтическом творчестве, организаторы назвали новое общество "Цехом поэтов". Таким образом, отвечая на вопрос о том, что такое акмеизм, можно начать с того, что это литературное направление, родоначальниками которого стали двое петербургских поэтов, к которым позже присоединились не менее значимые герои литературной сцены.

Первые акмеисты манифестировали свое принципиальное отличие от символистов, утверждая, что стремятся, в отличие от первых, к максимальной реальности, достоверности и пластичности образов, в то время как символисты пытались проникнуть в "сверхреальные" сферы.

Члены поэтического клуба

Официальное открытие поэтического клуба состоялось в 1912 году на заседании так называемой Академии стиха. Спустя год в альманахе "Аполлон" были напечатаны две статьи, ставшие фундаментальными для нового литературного течения. Одна статья, написанная Николаем Гумилевым, называлась "Наследие символизма и акмеизм". Другую написал Городецкий, а называлась она "Некоторые течения в современной русской поэзии".

В своей программной статье, посвященной акмеизму, Гумилев указывает на стремление свое и своих соратников достигнуть вершин литературного мастерства. В свою очередь, мастерство было достижимо только при условии работы в сплоченной группе. Именно умением в такой группе работать и организационной сплоченностью и отличались представители акмеизма.

Согласно свидетельствам Андрея Белого, само название появилось совершенно случайно в пылу спора друзей. В тот решающий вечер Вячеслав Иванов в шутку начал говорить об адамизме и акмеизме, однако Гумилеву эти термины понравились, и с тех пор он стал называть себя и своих товарищей акмеистами. Термин "адамизм" пользовался меньшей популярностью, так как вызывал ассоциации с брутальностью и почвенничеством, с которым акмеисты не имели ничего общего.

Основные принципы акмеизма

Отвечая на вопрос о том, что такое акмеизм, следует назвать основные черты, отличавшие его от прочих художественных течений Серебряного века. К таковым относятся:

• романтизация чувств первочеловека;
• разговор о земной первозданной красоте;
• ясность и прозрачность образов;
• понимание искусства как инструмента по улучшению человеческой природы;
• влияние на несовершенство жизни художественными образами.

Все эти отличия были отрефлексированы участниками неформального сообщества и переработаны в конкретные указания, которым следовали такие поэты, как Николай Гумилев, Осип Мандельштам, Михаил Зинкевич, Георгий Иванов, Елизавета Кузьмина-Караваева и даже Анна Ахматова.

Николай Гумилев в акмеизме

Хотя многие исследователи настаивают, что акмеизм был одним из наиболее сплоченных течений начала двадцатого века, другие, напротив, утверждают, что говорить стоит скорее о содружестве очень разных и по-своему талантливых поэтов. Однако одно остается бесспорным: большинство собраний проходили в "Башне" Вячеслава Иванова, а литературный журнал "Гиперборея" издавался на протяжении пяти лет - с 1913 по 1918 год. В литературе акмеизм занимает совершенно особое место, будучи отделенным и от символизма, и от футуризма.

Рассмотреть все внутренне разнообразие данного течения будет удобно на примере таких ключевых фигур, как Ахматова и Гумилев, которые были женаты с 1910 по 1918 год. Эти два поэта тяготели к двум принципиально различным типам поэтического высказывания.

Николай Гумилев с самого начала своего творчества избрал путь воина, первооткрывателя, конкистадора и инквизитора, что нашло отражение не только в его творчестве, но и в жизненном пути.

В своих текстах он использовал яркие выразительные образы дальних стран и вымышленных миров, идеализировал многое в окружающем его мире и за его пределами, и в конце концов за это поплатился. В 1921 году Гумилев был расстрелян по обвинению в шпионаже.

Анна Ахматова и акмеизм

Направление это играло важную роль в жизни русской литературы даже после того, как "Цех поэтов" прекратил свое существование. Большинство членов поэтического сообщества прожили трудные и насыщенные жизни. Однако самую долгую жизнь прожила Анна Андреевна Ахматова, ставшая настоящей звездой русской поэзии.

Именно Ахматова смогла воспринять боль окружавших ее людей как свою собственную, ведь на ее судьбу страшный век тоже отбросил свою тень. Однако несмотря на все тяготы жизни, Анна Андреевна на протяжении всего своего творчества сохраняла верность акмеистическим принципам: бережное отношение к слову, наследственность времен, уважение к культуре и истории. Одним из главных последствий влияния акмеизма было то, что в творчестве Ахматовой личные переживания всегда сливались с общественными и историческими.

Кажется, сама повседневность не оставляла места для мистики и романтических размышлений о лирическом. На протяжении многих лет Ахматова вынуждена была стоять в очередях, чтобы передать посылки в тюрьму своему сыну, страдала от лишений и неустроенности. Таким образом, ежедневность вынуждала великую поэтессу следовать акмеистическому принципу ясности слова и честности высказывания.

Осип Мандельштам настолько высоко ценил творчество Ахматовой, что сравнивал богатство и образность ее литературного языка со всем богатством русского классического романа. Международного признания Анна Андреевна тоже добилась, но Нобелевской премии, на которую номинировалась дважды, так и не была удостоена.

Лирический акмеизм Ахматовой резко контрастировал с темпераментом другого поэта из ее круга - Осипа Мандельштама.

Мандельштам в кругу акмеистов

Особняком в среде молодых поэтов стоял Осип Мандельштам, отличавшийся от своих соплеменников особым чувством исторического момента, за которое и поплатился, погибнув в дальневосточных лагерях.

Наследие великого поэта дошло до наших дней лишь благодаря поистине героическим усилиям его преданной супруги Надежды Яковлевны Мандельштам, которая хранила рукописи своего мужа на протяжении нескольких десятилетий после его смерти.

Стоит отметить, что подобное поведение могло стоить Надежде Яковлевне свободы, ведь даже за хранение рукописи врага народа полагалось серьезное наказание, а его жена не только сохраняла, но и копировала, а также распространяла стихи Мандельштама.

Поэтика Мандельштама отличается субъектом, тщательно вписанным в контекст европейской культуры. Его лирический герой не только обитает в тяжкое время сталинских репрессий, но и в мире греческих героев, странствующих по морям. Возможно, свой отпечаток на творчество поэта наложило обучение на историко-филологическом факультете университета.

Разговор о том, что такое акмеизм для русской культуры, не может обойтись без упоминания о трагических судьбах главных его представителей. Как уже говорилось, Осип Мандельштам после ссылки был отправлен в ГУЛАГ, где пропал без вести, а его жена долгое время вынуждена была скитаться по разным городам, не имея постоянного жилья. Первый муж и сын Ахматовой тоже провели долгие годы в заключении, что стало важной темой в текстах поэтессы.