Герой подводник маринеску. Легендарная «Атака века» Александра Маринеско. Маринеско мог оказаться на Каспии

30 января 1945 года легендарный российский подводник Александр Маринеско потопил немецкий транспорт «Вильгельм Густлов».

Немецкий писатель лауреат Нобелевской премии Гюнтер Грасс выпустил роман-эссе "Траектория краба", в основе которого - потопление легендарным подводником лайнера "Вильгельм Густлов", гордости немецкого флота. Роман стал бестселлером, в Европе заново пробудился интерес к событиям военной давности, к личности Маринеско.

2003 год можно окрестить годом подводника Маринеско. 15 января, исполнилось 90 лет со дня его рождения. В ноябре, 25-го, будет 40 лет со дня смерти. Между этими круглыми датами - сегодняшняя, некруглая: 30 января поздним вечером, он совершил свой главный подвиг.

"Известия" в свое время писали о подвиге Александра Маринеско, подводника № 1. После каждой публикации в "Известия" шли огромные мешки гневных писем - "Потрясен... Боже мой!", "История с Маринеско - наш национальный позор ", "Доколе же России верные сыны будут на положении дворовых?", "Не могу больше находиться в вашей мерзкой партии...". По городам прошли демонстрации в защиту Маринеско.

ОН НИЧЕГО НЕ БОЯЛСЯ

Вообще-то изначально - Маринеску. Отец его - румын. В 1893 году он избил офицера, грозила смертная казнь, но он из карцера бежал, переплыл Дунай. Женился на хохлушке, букву "у" в конце фамилии поменял на "о".

По решимости, удали и бесстрашию Александр Иванович - в отца.

В 13 лет начал плавать учеником матроса.

В школе юнг ему, как лучшему, сократили срок обучения и без экзаменов перевели в мореходное училище.

Затем - высшие курсы командного состава. В разгар занятий пришел приказ: слушателя Маринеско отчислить, из флота демобилизовать. Причина - "анкета". Ему отказали даже на торговом флоте.

Самолюбивый и гордый Маринеско не написал ни единой просьбы - разобраться.

В конце концов - восстановили, курсы окончил досрочно.

Уже через год после того, как Маринеско принял подлодку "Малютка", она установила рекорд скорости погружения, успешнее всех провела торпедные стрельбы и в 1940 году была признана лучшей на Балтике. В начале войны на маломощной "Малютке" Маринеско потопил транспорт водоизмещением 7000 тонн и был награжден орденом Ленина. Александра Ивановича переводят на "С-13". В первом же походе с новым командиром лодка топит очередной транспорт. Еще один орден - Красного Знамени.

Подвиг был ему предназначен.

Никакая учеба не дала того, что досталось от Бога. В море он поступал вопреки всем законам подводной войны и даже логике. Атаковал порой со стороны немецкого берега, с мелководья, а уходил от погони - к месту потопления. Лез в самые опасные места - потому что его там не ждали, и в этой нелогичности была высшая логика.

На Балтике воевало 13 подводных лодок-"эсок".

Уцелела единственная, под несчастливым номером.

Он ничего не боялся, ни на море, ни на суше. Но если в море был расчетлив и хитер, то на берегу не знал ни умеренности, ни осторожности. С начальством - прямой, порой - дерзкий. Его прямота и самостоятельность раздражали береговых штабных работников. Они не любили его. Да и он симпатий к ним не питал.

За всю службу на флоте - с 1933 года и за всю войну до 1945 года Александр Иванович "сорвался" дважды. И самовольная отлучка, и опоздание были связаны с выпивкой.

Тут нужны объяснения. Немцы гораздо лучше подготовились к подводной войне. Балтика была густо заминирована, она, как и Ленинград, оказалась в блокаде. Долгими месяцами лодки простаивали в доках - в ремонтах. Но главное, в 1943 году при форсировании заграждений подорвалось несколько первоклассных лодок. Возникла пауза до осени 1944 года.

Тогда же, в 1944-м, у Маринеско скончался от тяжелых ран отец.

Он обратился к Орлу, комдиву: "Мне надоело безделье. Стыдно смотреть в глаза команде".

Наступил роковой для Маринеско 1945 год. Он с товарищем был отпущен в город (Турку, нейтральная Финляндия). В пустом гостиничном ресторане они со славянской широтой попросили накрыть стол на шестерых. Как вспоминал он сам: "Мы в меру выпили, закусили, стали потихоньку петь украинские песни". Маринеско очаровал молодую красивую хозяйку гостиницы - шведку и у нее остался.

Под утро постучала горничная, сообщила, что внизу ждет жених хозяйки с цветами. "Прогони", - сказал он. - "Ты же на мне не женишься?" - " Не женюсь, - сказал Маринеско, - но все равно прогони ". Вскоре в дверь снова постучали, теперь уже офицер с лодки: "Беда, на базе переполох, вас ищут. Уже финским властям заявили...". "Прогони", - сказала она. "Как так - не могу". - "Я ради тебя жениха прогнала. Какие ж вы победители, с бабой переспать боитесь".

И командир сказал офицеру: "Ты меня не видел".

Вернулся вечером.

Прошел слух, что его завербовала вражеская разведка. Маринеско должен был предстать перед военным трибуналом.

Идти в море с другим командиром экипаж отказался.

Александр Евстафьевич Орел, комдив (впоследствии - адмирал, командующий Балтийским флотом):

Я разрешил им выйти в море, пусть там искупает вину. Мне говорили: "Как же ты такого архаровца отпустил?". А я ему верил, он из похода пустой не возвращался.

СВЕТОПРЕСТАВЛЕНИЕ

"Атака века" описана предостаточно. Скажу лишь, что ее никогда бы не было, если бы Маринеско, вопреки приказу, не сменил в море курс. 20 дней "эска" курсировала впустую в заданном районе. Маринеско покидает район и, как вольный хищник, выходит на охоту и выслеживает океанский гигант - "Вильгельм Густлов". Все три торпеды попадают в цель.

Гюнтер Грасс считает, что на лайнере было около десяти тысяч человек. Спаслось меньше тысячи.

Главные страдальцы - дети, старики и женщины. Шлюпок и спасательных плотов оказалось слишком мало, "солнечная" палуба, которая вела к ним, обледенела, как каток, когда она накренилась, люди посыпались в морскую воронку. 18 градусов мороза при ледяном ветре. Беженцы, сгрудившиеся на верхней палубе - на высоте десятиэтажного дома, замерзли насмерть и продолжали стоять, как ледяные столбы. "Стариков и детей, - пишет Гюнтер Грасс, - затаптывали насмерть на широких лестницах и узких трапах. Каждый думал только о себе". Офицер-преподаватель застрелил в каюте троих детей, жену и застрелился сам.

Сегодня жив последний из офицеров подводной лодки "С-13" - штурман Николай Яковлевич Редкобородов:

Торпедисты сделали надписи мелом на всех торпедах - "За Родину!", "За Сталина!", "За советский народ!", "За Ленинград!".

В пустом бассейне "Густлова", выложенном разноцветным кафелем и мозаикой, разместились в тесноте девушки из вспомогательного флотского батальона - 370 человек. Торпеда с надписью "За советский народ!" попала в бассейн и превратила все в месиво. "Многих девушек разорвало на куски осколками кафеля и мозаичного панно. Вода быстро прибывала, в ней плавали куски человеческих тел, бутерброды... спасательные жилеты".

Ужаснее всего был вид мертвых детей: "Все они падали с корабля головками вниз. Так они и застряли в своих громоздких жилетах ножками вверх…"

Погибло более четырех тысяч детей.

"Коллективный вопль" с тонущего судна и с моря - со шлюпок и плотов накрыла сирена гибнущего "Густлова" - жуткое двуголосие. "Этот крик позабыть невозможно", - беременной женщине было тогда 18 лет.

"Да, погибли преимущественно женщины и дети: в неприлично очевидном большинстве спаслись мужчины, в том числе все четыре капитана".

Вопреки стойким и красивым легендам в Германии не было трехдневного траура, и Гитлер не объявлял Маринеско личным врагом. Ни слова о гибели любимого лайнера фюрера. Такое сообщение могло подорвать у нации стойкость духа.

Молчала и советская пропаганда.

Советское военное командование с удовольствием подхватило эту версию: никак не могли простить Маринеско его загул.

Между тем, когда-то белоснежный туристический лайнер "Вильгельм Густлов" уже давно стал плавучей учебной базой немецких подводников, здесь готовили "смертников" (из 30 000 немецких подводников погибли больше 80%). На борту лайнера, по данным Гюнтера Грасса, находилось более тысячи моряков-подводников (по другим данным - 3700), женский батальон ВМФ, войсковое соединение 88-го зенитного полка, хорватские добровольцы. Это был вооруженный лайнер, подчиненный ВМФ, который шел без опознавательных знаков, с сопровождением.

Как признал потом весь мир, в том числе и немцы, "это была законная цель для атаки".

После этой атаки Маринеско на базу не спешил и через 10 дней потопил еще и мощный крейсер, на борту которого было около трех тысяч солдат и офицеров.

* * *

"Атака века" - оценка не наша, так оценили подвиг экипажа "эски" английские историки. Западные исследователи - английские, западногерманские, шведские - десятилетиями исследовали историю подводной лодки "С-13", экипаж которой по тоннажу потопил за войну восьмую часть того, что все остальные подводники Балтики. Почему Маринеско не Герой? - задаются они вопросом. И приходят к выводу: советское военное командование не поверило в фантастические победные результаты.

Комдив А. Орел представил Маринеско к Золотой Звезде. Награду Маринеско снизили до ордена Красного Знамени. Из подвига вычли вину. Соответственно резко снизили награды и всему экипажу.

Награждение Маринеско Золотой Звездой разлагающе подействует на матросов, - это объяснение от руководства ВМФ я слышал сам. Нужно, чтобы Герой был непременно хрестоматийным, уставным.

Хрестоматийный никогда бы не совершил ничего подобного. Впрочем, о чем говорить, внеуставными были целые нации.

Штурман Редкобородов:

Долгие десятилетия имя его называли полушепотом, словно речь не о подвиге, а о преступлении.

ГОСУДАРСТВЕННАЯ "АТАКА ВЕКА"

После того как его и весь экипаж лишили заслуженных наград, Маринеско дал себе волю - выпивки, конфликты с начальством. По свидетельству писателя А. Крона, у него начались приступы эпилепсии. Трудно поверить, но Александр Иванович, с его-то гордостью, чувством собственного достоинства, просит парткомиссию БПЛ КБФ: устал, выпиваю, потому что болен, прошу направить меня лечиться...

Шел август 1945-го. Война была уже позади. Теперь он и трезвый государству не нужен. Маринеско просто уволили с флота, понизив в звании сразу на две ступени.

То, что творила с ним советская власть вплоть до его нищенской смерти и после смерти, тоже можно назвать "атакой века".

Опять невольная параллель - у них, у нас. В послевоенные годы продолжалось разорение "Густлова" - различные водолазы, охотники за сокровищами, прочие хищники искали там легендарную Янтарную комнату, золото Имперского банка.

Во второй половине восьмидесятых годов в Лиепае на деньги моряков был поставлен памятник Маринеско. По распоряжению политуправления ВМФ фамилию Маринеско с памятника сорвали - ночью, по-воровски. Тогда-то "Известия" и ввязались в двухлетнюю (семь публикаций!) борьбу, не просто неравную - безнадежную, за имя легендарного подводника, за присвоение ему звания Героя. Против "Известий" обрушилось не только военное ведомство (чиновные адмиралы грозили судом), но и Главное политуправление армии, Министерство обороны СССР. Лично министр маршал Язов писал на "Известия" жалобу в ЦК.

Главный редактор (И.Д. Лаптев) не дрогнул. Но не язовская жалоба была самой неприятной.

На "Известия" пожаловалась... дочь Маринеско от первого брака, Леонора.

Зачем вы травите военно-морское ведомство? - говорила она мне по телефону. - Вы хотите меня с ними поссорить? Вы же отца не знаете, он бросил нас с матерью и не платил алименты.

В какое время это было?

Оказалось, во времена, когда Александр Иванович был совершенно беспомощен и сам нуждался хотя бы в копеечной поддержке.

В это время не он, а вы должны были помочь ему.

Вы все равно ничего не добьетесь, он никогда не получит Героя.

Жалобу свою Леонора передала в "Красную Звезду", которая использовала ее в своей новой травле Маринеско.

А Таня, дочь от второго брака Александра Ивановича, позвонила после первой же публикации:

Спасибо.

Роковой, мистический Маринеско и при жизни, и после смерти весь мир расколол надвое.

ПИСЬМА ИЗ НЕВОЛИ

С 1948 года Маринеско работал в институте переливания крови замом директора. Директор-хапуга строил дачу, хотел избавиться от принципиального зама. С согласия директора Александр Иванович развез по домам низкооплачиваемых работников валявшиеся во дворе списанные торфобрикеты. Директор - Викентий Кухарчик - сам же и позвонил в ОБХСС.

Первый состав суда распался. Прокурор, фронтовик, видя липу, от обвинения отказался, оба народных заседателя заявили особое мнение. Лишь судья Прасковья Васильевна Вархоева не сдалась.

Маринеско приговорили к 3 годам лишения свободы.

На такой срок далеко не отправляют. Но Маринеско загнали на Колыму. Запихнули в один вагон с недавними полицаями.

Из рассказа Маринеско - Крону: "Раздача пищи в их руках... Чую - не доедем. Стал присматриваться к людям - не все же гады. Вижу: в основном болото, оно всегда на стороне сильного! На счастье оказалось рядом несколько моряков. Сговорились... При очередной раздаче пищи началась драка. Сознаюсь вам: я бил ногами по ребрам и был счастлив". Явился начальник поезда, разобрался, "власть" передали морякам.

Этим письмам более полувека. Александр Иванович писал их Валентине Ивановне Громовой, второй жене.

"Здравствуй, милая, дорогая Валюшка!

Город Ванино - большая деревня, нет водопровода, нет канализации.

Сильная снежная пурга замела наш дом до крыши, и чтобы выйти, нам пришлось вылезать в отверстие в потолке (для печки-времянки) и очистить снег от двери.

Я надежды не теряю и твердо уверен, что буду еще с тобой счастливо доживать свой век (лет до 80-90), уже сейчас начал подготовку, в эту получку 50 рублей отдал портному, которому заказал пошить "москвичку" - полупальто из шинели, а всего за работу надо заплатить 200 рублей.

С тем любящий тебя безмерно, твой слуга и муж. 4/1-1951 год"

Это подцензурные письма.

А это реальная жизнь. У Маринеско украли книгу - подарок жены. Узнав об этом, хозяин камеры, "пахан", сказал: "Через минуту книга будет у тебя". Но оказалось, что молодой вор уже разрезал книгу на карты. По приказу "пахана" четверо урок убили парня: раскачали и - об пол.

По-своему, по-звериному, его "берегли" в камере. В чем притяжение личности даже для урок? Ведь о подвигах Маринеско они не знали.

Александр Иванович нашел способ переписываться не через лагерный почтовый ящик. "Здравствуй, дорогая Валюша! К нам для проверки заглянуло начальство и, узнав, что я пишу письма не через п/я 261/191, забрало все твои письма, которые я хранил, и наказало меня, сняв с бригадиров и переведя в грузчики.

До свидания, счастье мое невидимое! 29/1-1951 год"

"Здравствуй, дорогая, милая и самая близкая из всего существующего в мире, Валюша!

Из моей шинели получилась очень хорошая "москвичка".

Хотел Александр Иванович подкопить деньги и на брюки, но...

С первой семьей Маринеско давно расстался, и вдруг - сюрприз.

"Получил новости: Леонора Александровна (восемнадцатилетняя дочь. - Авт.) выслала на п/я "Исполнительный лист". Могла, конечно, Лора написать мне письмо, объяснить свое положение, и, конечно, я как-нибудь бы ей помог, но, видно, дело повела ее мать так, чтобы окончательно снять с меня штаны. Но что же делать? До сего времени я получал на руки 200 рублей, а сейчас проживу и без них. 20/IV-51 года"

Мать Маринеско - старушка Татьяна Михайловна, узнав об "Исполнительном листе" на сына от его взрослой дочери, устроилась на работу, чтобы помогать сыну. Она написала письмо Сталину.

"Дорогой и любимый наш Иосиф Виссарионович!

Пишет Вам исстрадавшаяся в муках мать героя войны Александра Маринеско.

Над моим сыном нависла - ложь!

Родной наш Иосиф Виссарионович! Я становлюсь перед Вами на колени, я умоляю Вас - помогите... Утешьте сердце матери. Станьте отцом моему сыну.

Мы знаем, что Вы самый справедливый человек на земле".

Зреет тревога: "Милая Валюша! Пишу третье письмо, но ответа от себя все нет и нет. Наверное, тебе уже надоело ждать меня".

Она ответила из какой-то северной Затейки, где работала в геолого-разведочной экспедиции. Звала к себе.

"Не было предела моей радости. Но есть ли в Затейке суда, где я мог бы устроиться старшиной судна? И возьмут ли меня?

Сейчас у меня есть хорошая "москвичка", но остального ничего нет, ехать прямо к тебе в Затейку даже и не совсем прилично, значит, нужно заехать в Ленинград за документами и прочей мелочью - хотя бы за бритвой. Если бы ты знала, как мне хочется быть с тобой! Я не хочу задерживаться даже на мгновенье. Но сейчас стало значительно труднее зарабатывать зачеты. Сегодня получил мамино письмо... Собирается выслать посылку мне. О моих чувствах писать не стану, ибо во всем виноват я. Напиши ей, что когда я освобожусь и немного мы накопим денег, то обязательно приедем к ней в Одессу..."

Заметьте, несчастный узник продляет себе будущее:

"У нас с тобой осталось жизни не более 50-60 лет. Дорогая моя детка, ты мне пишешь, что стала белая. И борода моя белая до единого волоска, а также и виски. Когда мы будем вместе, то, наверное, все будут любоваться нами - молодыми, но белыми. Не горюй, мы еще с тобой дадим "жизни".

"Любимая моя Валюша! Много положил я труда для быстрейшего освобождения, но причина в деньгах: было бы у меня рублей 500, я возвратился бы месяца на 2 раньше. Даже здесь решают вопрос деньги.

Сегодня очень плохо себя чувствую, болит в правой стороне груди и температура до 38 градусов, но работать необходимо - нужны зачеты рабочих дней. Я почти каждый день молю Бога о быстрейшем с тобой свидании. Но Бог, очевидно, не слышит меня, но слава ему, что он дает мне надежду!".

"Вся жизнь зависит от нас самих - от нашего отношения друг к другу и к людям".

10 октября 1951 года он был освобожден досрочно. Просидел почти два года. К этому времени уже посадили за хищения директора института.

Работал грузчиком, топографом, а потом пришел на завод "Мезон", заслужил немало благодарностей, его портрет висел на Доске почета. Вплоть до 1960 года, пока Александр Крон не выступил в газете, никто вокруг не знал о военных заслугах Александра Ивановича. Хозяйка квартиры увидела однажды орден Ленина, поинтересовалась. "Была война, - ответил коротко, - многие получали".

В конце пятидесятых, прожив вместе 15 лет, Александр Иванович расстался с Валентиной. Остались в добрых отношениях.

Пенсию он получал небольшую, поэтому заработок был ограничен. Да еще алименты. Заводские руководители пошли навстречу, разрешили зарабатывать сверх потолка. Нагрянула ревизия, по суду (опять суд!) Маринеско стал возвращать излишки. Когда смертельно заболел - два рака, горла и пищевода, излишки стали вычитать из пенсии.

Около двухсот офицеров, среди них - 20 адмиралов и генералов, 6 Героев Советского Союза, 45 командиров и комиссаров подводных лодок обратились в ЦК КПСС: "Учитывая исключительные заслуги А.И. Маринеско перед нашей Родиной, убедительно просим и ходатайствуем о назначении Маринеско персональной пенсии. Нельзя признать справедливым, что столь заслуженный командир-подводник оказался в пенсионном обеспечении в неизмеримо худшем положении, чем офицеры, не участвовавшие в войне".

В просьбе отказали.

Маринеско написал Крону: "Последнее время - на 51-м году жизни я начинаю терять веру в Советскую власть".

После смерти Маринеско его имя изъяли из обращения.

Судостроители обратились к Главкому ВМФ адмиралу Горшкову с просьбой присвоить одному из кораблей имя Александра Маринеско. Адмирал поставил резолюцию на коллективном письме - "Недостоин".

Сергей Георгиевич Горшков обе свои Золотые звезды Героя получил спустя много лет после войны - в подарок. Именно с его участием раздувалась эпопея Малой земли с полковником Брежневым. Он командовал флотом 30 лет.

Я встречался с Главкомом.

Маринеско? Ему просто повезло с этим потоплением, - ответил с раздражением. - Да и в 1945 году это уже роли не играло, конец войны...

Значит, тем, кто через три месяца штурмовал Берлин, совсем никакой цены нет.

Он же, Сергей Георгиевич, отказался поддержать ходатайство о персональной пенсии матери Маринеско. Татьяна Михайловна пережила сына на 12 лет. Жила в Одессе в коммунальной квартире, на девятом десятке лет за дровами и водой ходила во двор и пенсию получала - 21 рубль.

* * *

Сама виновата, мать, сама виновата: не того сына родила.

* * *

ТОЛЬКО ЧОКАТЬСЯ НЕ БУДЕМ

Была и отрада в конце жизни. Появился свой маленький угол. Женщина, которая разделила последние муки.

Валентина Александровна Филимонова:

Мы у знакомых встретились. Брюки в заплатах, пиджак на локтях в заплатах. Единственная была рубашка, воротничок у рубашки отваливался, только что на галстуке держался. Чист, очень опрятен, но уже так беден. Пошел меня провожать и у меня остался. У него какая-то сила притяжения была, как гипноз, это чувствовали и дети, и взрослые. У него походка была необыкновенная: голова немного приподнята - гордо так, величественно вышагивал. Особенно когда выходили на набережную, на Неву - он сливался с гранитом. В получку приносил 25 рублей, в аванс - чуть больше. И я, чтобы маме показать, что в доме действительно мужчина появился, стала свои деньги к его подкладывать и маме отдавала.

Через год мы поехали с ним на встречу ветеранов-подводников, ничего не поняла: называют Сашину фамилию и такой гром оваций, не дают дальше говорить. Я только тогда, через год, узнала, КТО он.

Только-то и было у них жизни - год. Два остальных Александр Иванович мучительно, смертельно болел.

М. Вайнштейн, бывший дивизионный механик, друг:

Маринеско лежал в очень плохой больнице. Для госпиталя у него не хватало стажа. Мы, ветераны, пошли к командующему Ленинградской военно-морской базой Байкову. Адмирал был взбешен: "В нашем госпитале черт знает кто лечится, а для Маринеско нет места?". Тут же распорядился, дал свою машину.

Валентина Александровна:

Именно тогда, а не позднее, как многие пишут, по дороге из больницы в госпиталь мы увидели корабли на рейде, и Саша единственный раз заплакал: "Больше я их никогда не увижу".

Последним Маринеско видел Михаил Вайнштейн:

Настроение у него было невеселое: "Все, это конец". Подошло время обедать, а жена мнется. Он говорит: "Ничего, пусть смотрит, ему можно. Она разбинтовала живот, и я увидел трубку, которая шла из желудка. Валентина Александровна вставила воронку и стала наливать что-то жидкое. Мы с ним по рюмке коньяка выпили, было уже все равно - врачи разрешили. Он сказал: "Только чокаться не будем" - и вылили коньяк в воронку. Горло было черное, видимо, облучали. А второй раз я пришел, уже и в горле была трубка. Она быстро засорялась, Саша задыхался, и Валентина Александровна каждые 20-30 минут ее прочищала. Теперь, когда смерть была рядом, у него, как всегда в самые трудные минуты в войну, взыграл бойцовский дух. Видимо, когда я вошел, то растерялся, говорить он уже не мог, взял лист бумаги и написал: "Миша, у тебя испуганные глаза. Брось. Вот теперь я верю в жизнь. Мне поставят искусственный пищевод".

Деньги, которые ему переплатили на заводе, не успели все вычесть из маленькой пенсии. И мертвый остался в долгу у Советской власти.

* * *

Судьба, словно проверяя его, подвергала двойным испытаниям. Два увольнения из флота (первое - из-за "анкеты"). Два суда. Два рака с двумя трубками.

И шапка по кругу тоже была брошена дважды - на памятник и при жизни. 4 октября 1963 года писатель Сергей Смирнов в телепередаче сказал, что легендарный подводник живет практически в нищете.

Со всех концов страны в Ленинград хлынули деньги, в том числе от студентов, пенсионеров - часто по три, пять рублей.

Валентина Александровна смогла теперь уволиться с работы, для нее поставили в палате кровать рядом.

Умер, а переводы все шли.

В 1990 году в юбилей Победы Александр Иванович Маринеско был аконец-то посмертно награжден Золотой Звездой.

Кавалер высших боевых наград страны и постоянная головная боль для флотского командования, личный враг Гитлера и штрафник, пониженный в офицерском звании. Все это об одном человеке - легендарном командире подводной лодки Балтийского флота Герое Советского Союза . Пятнадцатого января ему исполнилось бы 105 лет.Я вам не скажу за всю Одессу Биографы героя часто путаются - как правильно писать его фамилию. По отцу он Маринеску (будущий командир Красного флота родился в семье румынского рабочего Иона Маринеску и украинской крестьянки, служившей гувернанткой у одесских богачей). Подростком Александр настоял, чтобы его фамилия писалась на украинский манер, с окончанием на «о», а отчество - по русской аналогии «Иванович». Так и пошло. С малолетства он заболел морем: жили-то в Одессе, да и отец в свое время служил на военных кораблях. После 6-го класса пришел на учебу в школу юнг, затем ходил матросом на судах Черноморского пароходства, учился в Одесском мореходном техникуме, работал помощником капитана.В начале 1930-х был направлен на курсы комсостава флота, после окончания которых получил распределение на Балтику. Здесь - новый поворот в его судьбе: вместо привычных надводных кораблей - подводные лодки. Уже в 1938 году он принимает под свое командование субмарину типа М («Малютка»). Этот корабль водоизмещением чуть более 200 тонн с экипажем в 18 человек обладал скромным вооружением - всего два торпедных аппарата и одно 45-миллиметровое орудие в ограждении рубки. Тем не менее эти лодки делали свое дело, защищая подступы к советским базам. К слову, именно на «Малютке» Маринеско получит свою первую награду - золотые часы за первое место в соревнованиях среди флотских экипажей. Было это за три года до войны, но именно на этом корабле Александр Иванович встретит Великую Отечественную.В его фронтовом послужном списке - несколько успешных боевых походов, атаки на вражеские конвои, защита наших транспортов. Была даже уникальная операция - высадка десанта на занятое противником побережье для захвата шифровальной машины «Энигма». Дерзкую акцию доверили не менее дерзкому командиру, ведь Маринеско к тому времени уже был известен на флоте своими отчаянными выходками и несносным характером. Однако когда потребовалось совершить невозможное, задачу поставили именно этому «неудобному» офицеру. К сожалению, рейд в тыл врага оказался неудачным: разведчики просчитались, и в штабе немецкого полка ценное шифровальное устройство не обнаружилось. Однако поход под носом у противника был проведен без потерь, за что командир лодки был награжден высшим на тот момент орденом - Ленина.
Атака века В 1943 году капитан 3-го ранга Маринеско получает под свое командование дизель-электрическую торпедную подводную лодку класса С под номером 13. Несчастливое число отказалось для него крайне удачным. Именно на этом корабле водоизмещением более 800 тонн, обладающим более совершенными системами вооружения, в том числе шестью торпедными аппаратами и набором артиллерийских средств, он совершит свои самые результативные походы. В 1944 году он атаковал крупный транспорт «Зигфрид», который хоть и не был потоплен, но получил серьезные повреждения и почти до конца Войны находился в ремонте. Отчаянный характер Маринеско проявился в том, что он не ограничился только торпедной атакой, а открыл огонь по транспорту еще и в надводном положении из 100-миллиметрового артиллерийского орудия и 45-миллиметровой зенитной установки. Только когда опасность нависла над самой лодкой (сопровождавшие «Зигфрид» немецкие корабли бросились на всплывшую субмарину), командир принял решение уйти на глубину, что не позволило ему добить транспорт.В начале января 1945 года С-13 вышла в свой очередной поход. Никто не думал, что он войдет в историю самых ярких побед подводного флота страны. Тридцатого января в Данцигской бухте лодка атаковала крупнейший лайнер фашистской Германии «Вильгельм Густлофф» водоизмещением более 25 тысяч тонн. Военный журналист, писатель, историк Виктор Геманов в изданной им книге «Подвиг С-13» воссоздал по рассказам членов экипажа лодки картину происходившего на ее борту. «План атаки рождался на ходу, - пишет автор. - Все мысли, вся воля командира сосредоточились на цифрах, доложенных акустиком. Маринеско зримо представлял себе взаимное расположение цели. Напряжением мысли перемещал он "фигурки" в уже сложившейся схеме атаки. Как опытный шахматист, забегающий мыслью на несколько ходов вперед, он анализировал вероятные варианты, обосновывал, отвергал, уточнял. В конце концов, остановился на наиболее удачном».
Подводники сделали невозможное: они не только догнали довольно скоростной транспорт, увернувшись от попыток обнаружения, не только точечно направили три из четырех торпед, фатально поразившие цель (четвертый боеприпас застрял в аппарате), но и смогли без потерь выйти из боя. Фашисты с остервенением наносили удары глубинными бомбами по району предполагаемого нахождения подлодки: за четыре с лишним часа было выполнено более 240 бомбометаний. Но Маринеско и здесь применил военную хитрость - он спрятался… за обломками самого «Вильгельма Густлоффа», медленно уходившего в морскую пучину! В Германии долго скрывали потерю транспорта, однако командир советской подлодки получил клеймо «личного врага фюрера». Дело в том, что на борту уничтоженного корабля находились не только высшие чины рейха, в том числе высокопоставленные чиновники и генералы, но и личный состав учебного дивизиона подводных лодок, эвакуированного из Восточной Пруссии. Тремя десятилетиями позже западногермарский журнал «Марине» признал, что среди погибших оказались 1300 моряков из полностью сформированных экипажей подводных лодок. По мнению председателя Ассоциации моряков-подводников капитана 1-го ранга в отставке Евгения Лившица, атака Маринеско поставила крест на военных планах Германии в стратегическом плане. «Во второй половине 1944 года немцы ввели в строй до 100 новых подлодок, которые охотились за караванами американских и английских судов, - отмечает ветеран. - Еще более массированная атака могла бы привести к закрытию Второго фронта, к переброске соединений вермахта на Восточное направление. Подвиг, совершенный Маринеско и его экипажем, по сути, отнял последнюю надежду рейха в войне и, более того, спас английский и американский флоты от гигантских потерь».По законам военного времени В том же походе С-13 отличилась еще в одной операции, потопив крупный транспорт «Штойбен», на борту которого находились до четырех тысяч человек, в том числе раненые военнослужащие вермахта. Стоит отметить, что после войны этот эпизод, как и уничтожение «Густлоффа», на Западе интерпретировали как нападение на «беззащитных людей», обвинив советских подводников чуть ли не в военном преступлении. Однако менее ангажированные исследователи, в том числе и западные, признавали обоснованность действий Маринеско в той ситуации. Так, немецкий историк-любитель Хайнц Шен, работавший на «Густлоффе» помощником казначея и уцелевший в той атаке, пришел к заключению, что лайнер все же представлял собой военную цель. Как отмечал Шен, транспорт, предназначенный для перевозки беженцев, как и госпитальные суда, должен был быть обозначен соответствующими знаками, например красным крестом, чего у «Густлоффа» не было. Кроме того, такие суда не могли идти в одном конвое вместе с боевыми кораблями, а на их борту не могли находиться какие-либо военные грузы, стационарные и временно размещенные артиллерийские орудия, орудия ПВО или иные аналогичные средства.
При этом стоит отметить, что советский транспорт с беженцами и ранеными неоднократно становился в годы войны целью для германских подлодок и авиации. В частности, в 1941 году в Черном море был потоплен теплоход «Армения», перевозивший свыше пяти тысяч беженцев и раненых солдат. Выжили в той трагедии лишь восемь человек… В ноябре 1944 года фашистское командование объявило Балтику «зоной неограниченной войны», поставив задачу топить буквально все подряд, что и выполнялось с немецкой педантичностью. Каким в этой ситуации должен был быть ответ советских моряков? В послевоенные годы немецкий Институт морского права был вынужден признать, что «Вильгельм Густлофф» все же являлся законной военной целью, так как на нем находились сотни специалистов-подводников, а также зенитные орудия. Кроме того, как обратили внимание аналитики, последние годы перед гибелью «Вильгельм Густлофф» служил плавучей школой для плавсостава ВМС Германии. Решение же взять на борт гражданских лиц и раненых в отсутствие у корабля статуса лазарета принадлежало командованию судна, а потому ответственность должна лежать исключительно на нем, резюмировали в своем отчете специалисты по морскому праву.

«Это была блестящая военная операция, благодаря которой инициатива господства в морской войне на Балтике была прочно перехвачена советскими моряками, - считает заместитель директора Музея подводных сил России Юрий Лебедев. - Это был стратегический успех советского флота, а для Германии - крупнейшая морская катастрофа. Своими действиями подводная лодка С-13 приблизила конец войны. Подвиг Маринеско состоит в том, что он уничтожил казавшийся непотопляемым символ нацизма, корабль-мечту, пропагандирующий рейх. А гражданские люди, находившиеся на корабле, стали заложниками немецкой военной машины. Поэтому трагедия "Густлоффа" - это обвинение не Маринеско, а гитлеровской Германии».

«Во время той войны немцы открыто сняли с себя все моральные ограничения и без зазрения совести нарушали все мыслимые и немыслимые, писаные и неписаные правила ведения войны, - отмечает историк флота член Союза журналистов капитан 2-го ранга в отставке Игорь Максимов. - По-моему, это решение позволяло остальным странам действовать так же в отношении любых немецких судов. Из 1205 боевых кораблей и судов врага, уничтоженных на Балтийском море всеми родами сил флота, 124 приходится на долю подводников. Это свыше 366 тысяч тонн водоизмещения. Неслучайно подвиги подводников не остались незамеченными, были оценены по заслугам, многие были отмечены высшими наградами Родины».

Забвению не подлежит Сам Александр Маринеско за тот поход был представлен к званию Героя Советского Союза. Но… Заслуженное награждение не состоялось. Причиной тому стало мнение командования о том, что кавалер Золотой Звезды не должен быть носителем столь негативных качеств, которые у этого офицера были в изобилии. В числе самых жестких обвинений стал новогодний загул с хозяйкой ресторана в финском Ханко, где тогда располагалась плавбаза Балтфлота. Тот же писатель Виктор Геманов вспоминает об одной из своих послевоенных встреч с бывшим командующий флотом адмиралом в отставке Владимиром Трибуцем. В разговоре о подвигах подводников Балтики в годы войны речь, естественно, зашла и о Маринеско. «И тут я услышал неожиданное и категоричное заявление Владимира Филипповича: "Ни в коем случае не пишите о нем!" - вспоминает писатель. - "Но почему?" - "У него были недостатки и упущения, причем серьезные. И основное - пьянство!"».Сам Виктор Геманов при подготовке своей книги о подвиге С-13 провел десятки встреч с членами ее экипажа, с офицерами штаба бригады и командирами других лодок. «Мне показали лицо настоящего Маринеско - прямого, открытого, не терпящего в отношениях фальши, лжи и двуличия, человека дружелюбного и компанейского, - отмечал писатель. - К нему не подходило короткое, как удар хлыста, словцо "пьянство". Да, он не чурался "наркомовских" ста граммов. На берегу, особенно после трудных, но удачных боевых походов, получив так называемые "призовые" за потопленные вражеские корабли, он обрастал шлейфом "друзей на час" и не ограничивался "наркомовскими". Но не вина его в том, а беда. Других он мерил по себе, а сам был без "двойного дна", весь нараспашку. Потому и обманывали, и подводили его. Это очень помешало в службе. Испортило жизнь. Приклеило расхожий ярлык на оставшиеся дни».
В сентябре 1945 года приказом наркома ВМФ капитан 3-го ранга Маринеско «за халатное отношение к служебным обязанностям, систематическое пьянство и бытовую распущенность» был снят с должности командира С-13, понижен в воинском звании до старшего лейтенанта и зачислен в распоряжение военного совета Балтфлота. Он успел еще послужить командиром тральщика, но в ноябре того же года был уволен в запас. Работал старшим помощником капитана на торговых судах, был замдиректора НИИ переливания крови в Ленинграде. В 1949 году попал в историю: развез по домам сотрудников списанные с баланса торфяные брикеты для отопления, валявшиеся без учета во дворе института. За это получил благодарности коллег и… приговор суда - три года лишения свободы за разбазаривание социалистической собственности. После освобождения (срок ему как фронтовику скостили вполовину) работал топографом, а затем снабженцем на одном из ленинградских предприятий. В конце 1950-х тяжело заболел (у легендарного подводника диагностировали рак горла) и 25 ноября 1963 года скончался.

«Отец был неординарной личностью с крутым независимым характером, который передался ему с генами, - вспоминала младшая дочь Маринеско Татьяна (в прошлом году, к сожалению, ее не стало). - Наш дед, Ион, служил в румынском флоте кочегаром. Его ненавидел механик и однажды ударил кулаком в лицо. В ответ дед огрел его лопатой по спине… У папы я научилась никогда не унижаться, быть выше оскорблений, не сдаваться и отстаивать свое мнение. Эти качества очень часто создавали трудности в жизни, но зато и не давали упасть».

«Отец был с характером, очень независимый, не давал в обиду себя и своих подчиненных, - вспоминает другая дочь Маринеско, Леонора, выпустившая вместе с мужем Борисом Леоновым книгу «Ты наша гордость, отец». - В детстве, помню, он был очень строгий. Но и добрый. Если наказывал, то по делу. Его лодка С-13 - единственная уцелевшая из всех "эсок". Команда выжила во многом благодаря тому, что в боевых походах отец был дерзок в выборе тактики, бесстрашен и даже авантюрен. Но именно эти качества, его "непослушание", ставшие залогом спасения и побед, оказались не по душе отдельным командирам».

История все расставила по своим местам. Ветераны флота, прежде всего те, кто сражался в тех же водах, что и Маринеско, добились отмены приказа о его снижении в звании, восстановления ему законных ветеранских и пенсионных прав. Правда, произошло это уже под конец жизни, и все же смерть он встретил капитаном 3-го ранга, пусть и в запасе. Затем последовал пересмотр судебного приговора по делу о хищениях: понадобились годы, чтобы убедиться, что состав преступления в той истории отсутствовал. И, наконец, в преддверии 45-летия Победы под давлением широкой общественности президент СССР Михаил Горбачев подписал указ о присвоении Александру Ивановичу Маринеско звания Героя Советского Союза «за мужество и героизм, проявленные в борьбе с немецко-фашистскими захватчиками в Великой Отечественной войне».

Александр Маринеско является рекордсменом среди советских подводников по суммарному тоннажу потопленных судов противника: 42557 брутто-регистровых тонн. Памятью о нем стали монументы в Калининграде, Кронштадте, Санкт-Петербурге, Одессе, снятые кинофильмы, изданные книги. Есть в разных уголках бывшего Союза и улицы Маринеско: в 1990 году такое название получила знаменитая улица Строителей в Ленинграде, воспетая в народной комедии «Ирония судьбы, или С легким паром!» Именем офицера назван и Музей подводных сил России - единственный в стране государственный музей истории этого рода сил ВМФ, хранящий бесценные реликвии в память о подвигах защитников Отечества на его морских и океанских рубежах.

Александр Матвеев

30 января 1945 года, подводная лодка «С-13» под командованием Александра Маринеско потопила немецкий лайнер, отправив на дно свыше шести тысяч гитлеровцев. Это была величайшая морская катастрофа за все века мореплавания.

Главный повод вспомнить эту уникальную атаку подводной лодки - сравнить то время и нынешнее, тоже военное. Тогда цель была ясна, героизм - подлинный. И командиры были - подлинные, нынешним полководцам не чета.

На Балтике воевало 13 подводных лодок - «эсок». Уцелела единственная, под несчастливым номером.

Командовал подводной лодкой капитан 3 ранга Александр Маринеско. Плавать начал с тринадцати лет учеником матроса. В школе юнг ему как лучшему сократили срок обучения и без экзаменов перевели в мореходку. Спецкурсы комсостава также окончил досрочно.

Но никакая учеба не дала ему того, что досталось от Бога. В море он поступал вопреки всем законам подводной войны и даже логики. Атаковал со стороны немецкого берега, уходил от погони - к месту потопления. Он лез в самые опасные места - потому его никто не ждал там - и в этой нелогичности была высшая логика.

Еще в 1940 году «Малютка» под командованием Маринеско установила рекорд скорости погружения, успешнее всех провела торпедные стрельбы и была признана лучшей на Балтике.

На «Малютке» Маринеско топит немецкий транспорт водоизмещением 7000 тонн и награждается орденом Ленина. Александра Ивановича переводят на более мощную «С-13» и в первом же походе подводная лодка вместе с новым командиром снова топит немецкий транспорт. Маринеско награждают орденом Красного Знамени.

Конечно, подвиг был ему предназначен. Но подвига могло и не быть. Если в море Маринеско был расчетлив и хитер, то на берегу не знал порою ни умеренности, ни осторожности. В нейтральной Финляндии, в Турку, под Новый, 1945 год Александр Иванович был отпущен в город и вечером не вернулся. Прошел слух, что его завербовала вражеская разведка.

Вернулся на второй день. От командования его отстранили. Идти в море с другим командиром экипаж отказался. История дошла до Жданова. Маринеско разрешили выйти в море. Это случилось 11 января 1945 года.

20 дней подводная лодка «С-13» курсировала впустую в заданном районе. Вопреки заданности Маринеско покидает район и, как вольный хищник, выходит на работу и выслеживает «Вильгельма Густлова» - океанский гигант, гордость немецкого флота.

Вильгельм Густлов был лидером швейцарских нацистов, одним из помощников фюрера. Однажды в его штаб-квартиру вошел югославский юноша Давид Франкфуртер и всадил в Густлова пять пуль.

В его честь и был построен «непотопляемый» девятипалубный чудо-корабль, последнее слово техники. Два театра, танцплощадки, бассейн, гимнастический зал, рестораны, кафе с зимним садом и искусственным климатом. Личные апартаменты Гитлера. Длина - 208 метров, запас топлива - до Иокагамы: полсвета без заправки. Вдова Густлова разбила бутылку шампанского о борт судна. Лайнер «крестил» лично Гитлер и на банкете поднял тост: «За великую Германию».

В войну «Густлов» стал учебной базой высшей школы подводников.

Капитан «Вильгельма Густлова» был опытнейший «морской волк» - капитан дальнего плавания Фридрих Петерсон. Однако, несмотря на опытность капитана и его старшего помощника, командующий морскими силами на Балтике прислал на корабль еще двух опытных капитанов. Командиром конвоя и военным капитаном лайнера в январе 1945 года был назначен корветтен-капитан Вильгельм Цан, один из руководителей учебной дивизии подводного плавания, опытнейший командир подводных лодок, на счету которого числилось несколько десятков тысяч тонн потопленных судов. (Именно В. Цан по приказу Гитлера после потопления «С-13» «Вильгельма Густлова» будет расстрелян.)

27 января 1945 года командир «Густлова» оглашает приказ Гитлера переправить на западные базы экипажи новоиспеченных специалистов-подводников.

Это был цвет фашистского подводного флота - 3700 человек, экипажи для 70-80 новейших подводных лодок. На лайнер погрузились также высокопоставленные чиновники, генералы и высший офицерский состав. Вспомогательный женский батальон (эсесовки, надзирательницы в лагерях) - 400 человек. Среди избранников высшего общества - 22 гауляйтера польских земель и Восточной Пруссии.

В.С.Геманов в книге «Подвиг «тринадцатой» приводит высказывания нескольких польских рабочих, которые во время войны работали в порту Гданьска и были свидетелями загрузки «Вильгельма Густлова». Все они утверждают, что были свидетелями, как на лайнер, кроме станков, деталей самолетов, контейнеров с личными вещами высопоставленных фашистских бонз, грузились под охраной эсэсовцев большие плоские ящики «длиной три и шириной около двух метров, а высотой около полуметра» с каким-то особо ценным грузом из «русских дворцов», как сообщил доверительно одному из них боцман лайнера Эрих Биттнер, бывший с этим рабочим в товарищеских отношениях (это к версии, что на лайнере вывозилась Янтарная комната из Екатерининского дворца). Последними на борт зашли около 2 тысяч подводников. Водитель Хильке, который работал на погрузке «Густлова» утверждает: «За три дня до выхода лайнера в море на набережной, где было ошвартовано судно, появилась группа гражданских лиц во главе со старшим офицером гестапо, одетым в военную форму. Затем при помощи солдат СС вся территория была очищена от посторонних. Людей, уже находившихся на судне, загнали во внутренние помещения, все иллюминаторы, выходящие на пирс, задраили. После этого на пирс приехали грузовики. С них при помощи портального крана были подняты на борт, а затем перегружены в один из трюмов большие обитые железом и, видимо, очень прочные ящики… Я обратил внимание, что они были весьма легкими по весу. Мне показалось, что «Густлав» специально дожидался этого груза. Сразу после этого на его борт поднялись подводники».

О многочасовой погоне «С-13» за «Густлавом» написано достаточно: темнота, штормовой ветер, снежная пурга. Лодка идет в надводном положении на предельной скорости. Лодка с транспорта была обнаружена. Тут же с «Вильгельма Густлова» замелькал свет сигнального прожектора. Запрашивали: «Кто такой?». Командир дает приказ сигнальщику ответить, назвав первые пришедшие на ум три буквы. С лайнера - длинное тире, что значит: «Понял». Там поняли, что никого другого, как своего тральщика, идущего с левого борта, быть не может и успокоились. Погоня в надводном положении на предельной скорости длилась более часа. Напряженное до боли в глазах наблюдение на мостике при ледяном ветре и обжигающей лицо снежной крошке. Выматывающее душу ожидание возможного в любую минуту артобстрела. Точный расчет для выхода в точку залпа, трехторпедный залп, затем маневр на 15-метровой глубине с риском попасть под таранный удар при малейшем изменении глубины. Маневр в сторону потопленннего лайнера, вокруг места погружения которого скопились корабли эскорта для проведения спасательной операции.

В течение четырех часов на подводную лодку сбросили 240 глубинных бомб, «эска» тем не менее уцелела, скрылась. Маринеско, пытливо и въедливо изучающий врага, пытаясь разгадать все методы и способы, которые используют немецкие подводники и противолодочники, выявил одну «железную» шаблонную закономерность при бомбометании, которая заключалась в том, что в зависимости от глубины места при преследовании подлодки немцы устанавливали глубину подрыва протоволодочных бомб на 90, 60, 30 м. В данном случае глубина места не превышала 45 м, а минимальная дистанция безопасного взрыва бомбы от лодки 10 м, то следует идти на глубине 15 м. Громадная ответственность ложилась на плечи боцмана, механика и командира.

После ухода от преследования наша лодка на базу не спешила. 9 февраля торпедировала еще и транспорт, на борту которого было 3600 гитлеровских солдат и офицеров.

Уникальный снимок был опубликован в западногерманском журнале «Марине» № 9 за 1975 год. (Издание Немецкого военно-морского союза). Подпись гласит: «Потрясающий документ времени: 30 января 1945 года «Вильгельм Густлов» с 6470 пассажирами на борту потоплен тремя торпедами русской подводной лодки».

Цифра 6470 взята из судового списка. Но уже на выходе из Гдыни «Густлов» окружили малые суда с беженцами, часть людей приняли на борт. Затем лайнер зашел в Данциг, принял раненых военнослужащих и медперсонал.

На борту оказалось более семи тысяч человек!

Густлов

Снимок подлинный. После торпеды замкнуло электросистему, «Густлов» тонул один час и десять минут. Это был час ужаса. Завыли сирены, старшие офицеры стреляли в младших, прокладывали себе путь к спасательным шлюпкам, уже и солдаты стреляли в обезумевшие толпы. Одна из торпед попала в пустой бассейн, в котором разместился женский батальон. Весь бассейн заполнился кровью.

При полной иллюминации «Густлов» ушел на дно, унося с собой свыше шести тысяч пассажиров.

В ту страшную ночь восемнадцатилетний ассистент коммерческого помощника капитана лайнера Гейнц Шен чудом уцелел. В молодости была злость на Россию, потом - обида, а потом пришло философское осмысление прошлого. Лет 15 назад он приезжал в Ленинград, отправился на могилу Маринеско и согласно кодексу морской чести отдал дань таланту и смелости командира «С-13».

Сегодня Шен - военный историк, один из крупнейших исследователей войны на Балтике.

«Атака века» - оценка не наша, так оценили подвиг экипажа «эски» английские историки. Западные исследователи - английские, западногерманские, шведские - все послевоенные десятилетия серьезнейшим образом изучали историю подводной лодки «С-13» и ее командира. В журнале «Шведский флот» № 3 за 1971 год шведы задаются вопросом: почему Маринеско … не Герой Советского Союза? Командир, который вместе с экипажем за один только поход отправил на дно целую немецкую дивизию, который по тоннажу потопил восьмую часть того, что все остальные подводники на Балтике. На дискуссию шведов откликаются командиры финских кораблей, вспоминают, как Маринеско еще в начале войны на «Малютке» наводил на них панику.

Западногерманская «Маринершау» в семидесятых годах задавалась тем же вопросом: почему Маринеско не Герой? Высказывает предположение: советское военное командование не поверило в фантастические победные результаты.

Сказать бы им, всему Западу, правду, никто бы ничего не понял, настолько все было по-обывательски, по-советски просто: Маринеско не простили того загула, перед походом.

Комдив А. Орел представил Маринеско к Золотой Звезде. В этом представлении говорится, в частности: «Капитан 3 ранга А. И. Маринеско находится на должности командира подводной лодки с 1939 года. С начала Великой Отечественной войны участвует в боевых походах…

В 1941 году, командуя подводной лодкой «М-96», совершил два боевых похода в Финском и Рижском заливах, во время которых действовал мужественно и решительно, выполняя задания командования по борьбе с немецко-фашистскими захватчиками на море.

В 1942 г. … в Финском заливе утопил транспорт противника водоизмещением 7 тыс. тонн, за что был награжден орденом Ленина.

В 1944 г., командуя ПЛ «С-13» …преследовал и утопил артиллерией в непосредственном близости от базы флота противника один транспорт водоизмещением 5 тысяч тонн, за что был награжден орденом Красного Знамени.

…30 января 1945г.,находясь на подступах к Данцигской бухте, командир «С-13» обнаружил, преследовал и тремя торпедами потопил шедший из Данцига немецкий лайнер «Вильгельм Густлов» водоизмещением 25 481 тонна… В момент потопления на борту лайнера находилось свыше 8 тысяч человек, среди которых 3700 человек обученных специалистов-подводников. Спасти удалось только 988 человек. Потоплением лайнера нанесен непоправимый удар по подводному флоту фашистской Германии, так как при потоплении погибло такое количество подводников, которого было бы достаточно для комплектования 70 подлодок среднего тоннажа…

Продолжая действовать на морских коммуникациях противника, командир ПЛ «С-13» 9февраля 1945 года ночью обнаружил немецкий крейсер типа «Эмден», идущий в охранении трех эсминцев. Несмотря на сильное охранение, капитан 3 ранга Маринеско, умело маневрируя, в течение 4,5 часа настойчиво преследовал противника и добился победы. Обе выпущенные торпеды попали в крейсер…

За отличное выполнение боевых заданий командования на фронте борьбы с немецко-фашистскими захватчиками, за отвагу и мужество, проявленные при уничтожении транспортов и немецкого крейсера типа «Эмден», за потопление 3700 специалистов-подводников командир ПЛ «С-13» капитан 3 ранга А. И. Маринеско достоин высшей правительственной награды - присвоения звания Героя Советского Союза».

Памятник Маринеско

Награду снизили до ордена Красного Знамени. Из подвига вычли вину. Задним числом.

Маринеско оказался героем неуставным, нехрестоматийным, и чем больше народная молва возвеличивала его, слагала о нем легенды, тем большей травле подвергался он со стороны официальных лиц.

По ложному обвинению его осудили. Он ехал на Колыму в одном вагоне с бывшими полицаями. Умер в 1963 году, в возрасте пятидесяти лет, от двойного рака - желудка и горла. Умер в нищете. К юбилею Победы в 1990 году Александру Ивановичу Маринеско все же присвоили посмертно звание Героя.

В 1994 году российская база покинула Лиепаю, чужое государство, вместе со всем имуществом увезли и оскверненный памятник Маринеско. Теперь он стоит на пирсе в Кронштадте.

Все встало на свои места. На заводе «Мезон», где после войны работал Александр Иванович, ему установлен памятник. Улица Строительная, на которой он жил в Ленинграде, теперь носит его имя. В начале улицы - мемориальная доска, объясняющая, кто такой был Александр Иванович Маринеско. Другая мемориальная доска - на доме, где он жил и скончался.

Англичане, никогда не отличавшиеся любовью к России, официально признали значимость «атаки века» для спасения тысяч и тысяч соотечественников, т.к. эта атака «перекрыла кислород» более чем ста новейшим подводным лодкам «Кригсмарине», готовым обрушить на суда и корабли союзников новые тысячи совершеннейших самонаводящихся торпед.

Как благородный знак, как символ признания, благодарности и глубокого уважения в «самом морском из всех морских» центров Англии - Портсмуте установлен бюст Александра Ивановича Маринеско. Между прочим, Портсмут для англичан - это то же, что Севастополь или Кронштадт для России, - город доблести и морской славы отечества.

В английской печати появились сообщения, что английские ветераны Королевского флота, в частности ветераны северных конвоев, проявили инициативу и ставят вопрос о том, чтобы а Англии поставить памятник командиру «С-13», считая, что имя его в Книге героев, имеющих заслуги перед великой морской державой, бывшей «владычице морей» должно стоять в одном ряду с такими легендарными личностями, как прославленный адмирал Нельсон.

О важности «атаки века» - потоплении «Вильгельма Густлова» для судьбы Англии и приближении победы для союзников во Второй мировой войне еще в 1945г. сказал Первый лорд Адмиралтейства адмирал флота Э. Канигхэм.

России в XX веке для национального самосознания является Великая Отечественная война – священная для всех русских. Действия по разрушению ее обобщенного образа и связанных с ним символов – одна из информационных операций холодной войны против Советского Союза.

СССР распался, но информационная война Запада против России на этом направлении продолжается и в ХХI веке. Эти действия направлены на принижение величия Советского Союза и его продолжателя России как страны-победительницы и разрушение скреп внутри народа-победителя.

ФАЛЬСИФИКАТОРЫ ПОБЕДЫ

Знаменательно, что еще в августе 1943 года Ян Христиан Смэтс (премьер-министр Южно-Африканского Союза в 1939–1948 годах и фельдмаршал британской армии), один из ближайших соратников Уинстона Черчилля, рассуждая о ходе войны, выразил ему относительно ее ведения свои опасения: «Мы, несомненно, можем воевать лучше, и сравнение с Россией может стать менее невыгодным для нас. Рядовому человеку должно казаться, что войну выигрывает Россия. Если такое впечатление сохранится, то каково будет наше положение на международной арене после по сравнению с положением России? Наше положение на международной арене может резко измениться, и Россия может стать дипломатическим хозяином мира. Это нежелательно и не нужно и имело бы весьма плохие последствия для Британского Содружества Наций. Если мы не выйдем из этой войны на равных условиях, наше положение будет неудобным и опасным …»

Одно из последних доказательств информационной войны – декларация солидарности парламентов Украины, Польши и Литвы. 20 октября 2016 года одновременно Верховная рада Украины и Сейм Польши приняли декларацию по поводу событий Второй мировой войны, где ответственность за ее начало возлагается на нацистскую Германию и Советский Союз. А раз так, то и события, трактующие историю войны по итогам Нюрнбергского трибунала, должны быть пересмотрены, а символы и памятники, напоминающие о подвигах советского народа в борьбе с нацизмом, – разрушены.

К сожалению, этим ядом пропиталась и часть нашей оппозиционной либеральной интеллигенции, отрицающая подвиги 28 панфиловцев, Зои Космодемьянской и другие символы самоотверженной борьбы с немецкими захватчиками. Известный киргизский и русский писатель Чингиз Айтматов в своей книге «Тавро Кассандры» (1994) так образно описал войну: «сцепились в противоборстве не на жизнь, а на смерть две головы физиологически единого чудовища». СССР для них – «эпоха Сталингитлера или же, наоборот, Гитлерсталина», и это «их междоусобная война».

Между тем российский ученый Сергей Кара-Мурза в своей книге «Советская цивилизация» подчеркивает, что в обзоре германской литературы о Сталинграде немецкий историк Хеттлинг пишет: «В (германской) историографии и в общественном мнении утвердилось единство взглядов по двум пунктам: во-первых, со стороны германского рейха война преднамеренно задумывалась и велась как захватническая война на уничтожение по расовому признаку; во-вторых, инициаторами ее были не только Гитлер и нацистское руководство – заметную роль в развязывании войны сыграли также верхи вермахта и представители частного бизнеса».

Лучше всех свой взгляд на войну выразил немецкий писатель Генрих Белль, нобелевский лауреат по литературе, в последнем своем произведении, по сути, завещании, «Письме моим сыновьям»: «...у меня нет ни малейшего основания жаловаться на Советский Союз. То обстоятельство, что я там несколько раз болел, был там ранен, заложено в «природе вещей», которая в данном случае зовется войной, и я всегда понимал: нас туда не приглашали».

ЗНАМЕНИТЫЙ БОЕВОЙ ЭПИЗОД

Разрушение образа Великой Отечественной войны, несомненно, не может происходить и без дискретизации ее символов. Под видом поиска правды по-разному толкуются как события войны, так и подвиги его участников. Одним из таких героических событий, которое нашло отражение в нашей и западной литературе, является потопление 30 января 1945 года советской подводной лодкой «С-13» под командованием капитана 3 ранга Александра Маринеско лайнера «Вильгельм Густлофф» в Данцигской бухте. Этот знаменитый боевой эпизод у нас называют «атакой века», немцы же считают его крупнейшей морской катастрофой, едва ли не еще более страшной, чем гибель «Титаника». В Германии «Густлофф» – это символ катастрофы, а в России – символ наших военных побед.

Александр Маринеско – одна из фигур периода Великой Отечественной войны, вызывающая до сих пор не стихающие споры, поскольку овеяна многими мифами и легендами. Незаслуженно забытый, а затем возвращенный из небытия – 5 мая 1990 года А.И. Маринеско было присвоено звание Героя Советского Союза. Памятники Маринеско и его экипажу воздвигнуты в Калининграде, Кронштадте, Санкт-Петербурге и Одессе. Его имя занесено в «Золотую книгу Санкт-Петербурга».

Вот как объяснял такую недооценку действий А.И. Маринеско в своей статье «Атакует «С-13» (журнал Нева № 7 за 1968 год) адмирал флота Советского Союза Николай Герасимович Кузнецов, нарком и главнокомандующий ВМФ СССР с 1939 по 1947 год: «История знает немало случаев, когда геройские подвиги, совершенные на поле боя, долгое время остаются в тени и только потомки оценивают их по заслугам. Бывает и так, что в годы войны крупным по масштабу событиям не придается должного значения, донесения о них подвергаются сомнению и приводят людей в удивление и восхищение значительно позже. Такая судьба постигла балтийского аса – подводника Маринеско А.И. Александра Ивановича уже нет в живых. Но подвиг его навеки останется в памяти советских моряков».

Далее он замечает, что «о потоплении крупного немецкого корабля в Данцигской бухте… я лично узнал только месяц спустя после Крымской конференции. На фоне каждодневных побед этому событию, видимо, не было придано особого значения. Но и тогда, когда стало известно, что «Густлав» потоплен подводной лодкой С-13, командование не решилось представить А. Маринеско к званию Героя Советского Союза. В сложной и беспокойной натуре командира С-13 высокий героизм, отчаянная храбрость уживались со множеством недостатков и слабостей. Сегодня он мог совершить героический подвиг, а завтра – опоздать на свой корабль, готовящийся к выходу на боевое задание, или каким-либо другим образом нарушить военную дисциплину».

Без преувеличения можно сказать, что его имя имеет и широкую мировую известность. В музее королевских подводных сил Великобритании сразу же после войны был установлен бюст А.И. Маринеско.

Как вспоминал Н.Г. Кузнецов, участник Потсдамской и Ялтинской конференций, в начале февраля 1945 года в Крыму собрались правительства союзных держав, чтобы обсудить меры, обеспечивающие окончательный разгром фашистской Германии, и наметить пути послевоенного мира.

«На первом же заседании в Ливадийском дворце в Ялте Черчилль спросил у Сталина: когда советские войска захватят Данциг, где сосредоточено большое количество строящихся и готовых немецких подводных лодок? Он просил ускорить захват этого порта.

Беспокойство английского премьера было понятно. Военные усилия Великобритании и снабжение ее населения во многом зависело от морских перевозок. Однако волчьи стаи продолжали бесчинствовать на морских коммуникациях. Данциг был одним из основных гнезд фашистских подводных пиратов. Здесь же находилась и германская школа подводного плавания, плавучей казармой для которой служил лайнер «Вильгельм Густлав».

БИТВА ЗА АТЛАНТИКУ

Для англичан, союзников СССР в сражении с нацистской Германией, битва за Атлантику имела решающее значение для всего хода войны. Уинстон Черчилль в книге «Вторая мировая война» дает следующую оценку потерям судового состава. В 1940 году было потеряно торговых судов общим водоизмещением 4 млн т, а в 1941-м – более 4 млн т. В 1942 году, после того как Соединенные Штаты стали союзниками Великобритании, было потоплено судов почти 8 млн т из общего возросшего тоннажа союзнических судов. Вплоть до конца 1942 года германские подводные лодки топили больше судов, чем союзники успевали строить. К концу 1943 года прирост тоннажа, наконец, превзошел общие потери на море, а во втором квартале потери немецких подводных лодок впервые превзошли их строительство. Впоследствии наступил момент, когда в Атлантике потери подводных лодок противника превысили потери в торговых судах. Но это, подчеркивает Черчилль, далось ценой длительной и ожесточенной борьбы.

Немецкие подводники громили и караваны транспортов союзников, доставляющих по ленд-лизу в Мурманск военную технику и материалы. Печально известный караван PQ-17 от ударов подводных лодок и авиации из 36 судов потерял 24 и вместе с ними 430 танков, 210 самолетов, 3350 автомашин и 99 316 тонн грузов.

Во Второй мировой войне Германия вместо использования рейдеров – кораблей надводного флота – перешла к неограниченной подводной войне (uneingeschrдnkter U-Boot-Krieg), когда подводные лодки стали топить гражданские торговые суда без предупреждения и при этом не пытались спасти команды этих судов. Фактически был принят пиратский девиз: «Топи их всех». При этом командующий немецким подводным флотом вице-адмирал Карл Денниц разработал тактику «волчьих стай», когда атаки подводных лодок на конвои судов совершались группой субмарин одновременно. Карл Дениц организовал также систему снабжения подводных лодок непосредственно в океане, вдали от баз.

Чтобы избежать преследования подводных лодок противолодочными силами союзников, 17 сентября 1942 года Дениц отдал приказ Тритон Нуль или «приказ Лакония» (Laconia-Befehl), который запрещал командирам подводных лодок предпринимать любые попытки к спасению экипажей и пассажиров потопленных судов и кораблей.

До сентября 1942 года немецкие подводные лодки после атаки еще как-то оказывали помощь морякам потопленных судов. В частности, 12 сентября 1942 года подводная лодка U-156 потопила британское транспортное судно «Лакония» и оказала помощь в спасении экипажу и пассажирам. 16 сентября четыре подводные лодки (одна итальянская), имевшие на борту несколько сотен спасенных, были атакованы американскими самолетами, пилоты которых знали, что немцы и итальянцы спасали англичан.

«Волчьи стаи» подводных лодок Деница наносили конвоям союзников большой урон. В начале войны немецкий подводный флот был главенствующей силой в Атлантике. Великобритания с большим напряжением сил защищала свое транспортное судоходство, жизненно важное для метрополии. В первом полугодии 1942 года потери транспортов союзников от «волчьих стай» подводных лодок достигли максимального числа в 900 судов (водоизмещением 4 млн т). За весь 1942 год было потоплено 1664 судна союзников (водоизмещением 7 790 697 т), из них 1160 судов подводными лодками.

В 1943 году наступил перелом – на каждое потопленное судно союзников немецкий подводный флот стал терять одну подводную лодку. Всего в Германии было построено 1155 подлодок, из которых было утрачено в боевых действиях 644 ед. (67%). Подводные лодки того времени не могли находиться долго под водой, их на пути в Атлантику постоянно атаковали самолеты и корабли союзных флотов. Немецким подводным лодкам все же удавалось прорываться к усиленно охраняемым конвоям. Но им уже совершать это было намного труднее, несмотря на техническую оснащенность собственными радиолокаторами, усиленным зенитно-артиллерийским вооружением, а при атаках на суда – самонаводящимися акустическими торпедами. Однако в 1945 году, несмотря на агонию гитлеровского режима, подводная война еще продолжалась.

В январе 1945 года советская армия стремительно продвигалась на Запад, в направлении Кенигсберга и Данцига. Сотни тысяч немцев, боясь расплаты за злодеяния нацистов, стали беженцами и двигались к портовому городу Гдыне – немцы называли его Готенхафен. 21 января гросс-адмирал Карл Дениц отдал приказ: «Все имеющиеся в наличии немецкие корабли должны спасать от Советов все, что можно будет спасти». Офицеры получили приказ передислоцировать курсантов-подводников и их военное имущество, а в любом свободном закутке своих кораблей – разместить беженцев, и в первую очередь женщин и детей. Операция «Ганнибал» стала крупнейшей эвакуацией населения в истории мореплавания: свыше двух миллионов человек были транспортированы морскими судами на запад.

В Германии «Густлофф» – это символ катастрофы, а в России – символ наших военных побед. Фото 1939 года

Построенный в 1937 году «Вильгельм Густлофф», названный в честь убитого сподвижника Гитлера в Швейцарии, был одним из лучших немецких лайнеров. Десятипалубный лайнер водоизмещением в 25 484 т, казался им, как в свое время и «Титаник», непотопляемым. Великолепный круизный теплоход с кинотеатром и плавательным бассейном служил гордостью Третьего рейха. Он призван был продемонстрировать всему миру достижения нацистской Германии. Сам Гитлер участвовал в спуске судна, на котором была его личная каюта. Для гитлеровской организации культурного досуга «Сила через радость» лайнер в течение полутора лет перевозил отдыхающих в Норвегию и Швецию, а с началом Второй мировой войны стал плавучей казармой курсантов 2-й учебной дивизии подводного плавания.

30 января 1945 года «Густлофф» вышел в своей последний рейс из Готенхафена. О том, сколько на его борту было беженцев и военных, данные немецких источников разнятся. Что касается беженцев, то до 1990 года цифра была почти постоянной, поскольку многие выжившие в той трагедии жили в ГДР. По их свидетельским показаниям, цифра беженцев выросла до 10 тыс. человек. В отношении же военных на этом рейсе в последних источниках говорится о цифре в пределах полутора тысяч человек. Подсчетом занимались пассажирские помощники, одним из них был офицер Гейнц Шен, ставший после войны летописцем гибели «Густлоффа» и автором документальных книг на эту тему, в том числе «Катастрофа Густлоффа» и «SOS – Вильгельм Густлофф».

Шен подробно описывает историю гибели лайнера. В конце января над Данцингской бухтой бушевала снежная буря. В Готенхафене днем и ночью кипела работа. Передовые части Красной армии, неустанно продвигающиеся на запад, вызвали небывалую панику, фашисты поспешно вывозили награбленное имущество, демонтировали станки на заводах. А гул советских орудий все приближался.

«Вильгельм Густлофф», стоявший у причальной стенки, получает приказ принять на борт 4 тыс. человек для переброски их в Киль. А лайнер рассчитан на перевозку 1800 пассажиров. Ранним утром 25 января на судно хлынул поток военных и гражданских. Люди, несколько дней ждавшие транспорта, штурмом добывают места. Формально все входящие на корабль должны иметь специальный пропуск, а в действительности на корабль беспорядочно грузятся гитлеровские сановники, спасающие свою шкуру, офицеры военного флота, СС и полиции – все те, у кого земля горит под ногами.

29 января. В Гдыне все сильнее слышится рев советских «катюш», но «Густлофф» продолжает стоять у берега. На борту уже около 6 тыс. человек, но сотни людей продолжают штурмовать трап.

30 января 1945 года… Несмотря на все старания экипажа, проходы освободить не удалось. Только одно помещение не занято – апартаменты Гитлера. Но когда появляется состоящая из 13 человек семья бургомистра Гдыни, занимается и она. В 10 часов приходит приказ – выйти из порта…

Приближается полночь. Небо покрыто снеговыми тучами. Луна прячется за ними. Гейнц Шен спускается в каюту, наливает рюмку коньяка. Внезапно весь корпус судна содрогается, три торпеды бьют в борт …

«Вильгельм Густлофф» медленно погружается в воду. Для успокоения с мостика передают, будто лайнер сел на мель… Судно постепенно погружается на шестидесятиметровую глубину. Наконец раздается последняя команда: «Спасайся, кто может!» Повезло немногим: подошедшими кораблями было спасено всего около тысячи человек.

Девять кораблей участвовали в их спасении. Люди пытались спастись на спасательных плотах и шлюпках, но большинство выдерживало только несколько минут в ледяной воде. Всего, по данным Шена, выжило 1239 человек, из них половина, 528 человек, – личный состав немецких подводников, 123 человека вспомогательного женского состава ВМС, 86 раненых, 83 члена экипажа и только 419 беженцев. Таким образом, уцелело около 50% подводников и только 5% остальных пассажиров. Следует признать, что большую часть погибших составляли женщины и дети, самые незащищенные в любой войне. Вот почему в некоторых германских кругах пытаются причислить действия Маринеско к «военным преступлениям».

В этом отношении интересна вышедшая в 2002 году в Германии и почти сразу ставшая бестселлером повесть уроженца Данцинга, нобелевского лауреата Гюнтера Грасса «Траектория краба», в основе которого лежит гибель «Вильгельма Густлоффа». Сочинение написано остроумно, но в нем звучит, перебивая все остальные, один лейтмотив: попытка вывести действия гитлеровской Европы и их победителя – Советский Союз – на одну плоскость, исходя из трагедии войны. Автор описывает жестокую сцену гибели пассажиров «Густлоффа» – мертвых детей, «плавающих вниз головами» из-за надетых на них громоздких спасательных жилетов. Читателя подводят к мысли, что подводная лодка «С-13» под командованием А.И. Маринеско потопила лайнер с беженцами на борту, спасающимися якобы от зверств и изнасилований наступающих солдат Красной Армии, жаждущих мести. А Маринеско – один из представителей этой надвигающейся «орды варваров». Обращает автор внимание и на то, что все четыре торпеды, подготовленные для атаки, имели надписи – «За Родину», «За советский народ», «За Ленинград» и «За Сталина». Кстати, последняя как раз и не смогла выйти из торпедного аппарата. Довольно подробно автор описывает всю биографию Маринеско. Подчеркивается, что перед походом он за провинности вызывался на допрос в НКВД, и только выход в море спас его от трибунала. Назойливо повторяющаяся в книге Грасса его характеристика как человека со слабостями внушает на эмоциональном уровне читателю мысль, что атака на «Густлофф» очень смахивает на «военное преступление», тень такая бросается, хотя для этого нет ни малейших оснований. Да, он пил не только нарзан и любил поволочиться за женщинами – кто же из мужчин в этом не грешен?

Что за судно пустил на дно Маринеско? Вопрос здесь стоит гораздо глубже – в трагедии войны. Даже самая справедливая война – бесчеловечна, ведь от нее в первую очередь страдает мирное население. По неумолимым законам войны Маринеско топил военный корабль. «Вильгельм Густлофф» имел соответствующие признаки: зенитное вооружение и флаг ВМС Германии, а также подчинялся военной дисциплине. В соответствии с морской конвенцией ООН он подпадает под определение военного корабля. И нет вины Маринеско в том, что он потопил корабль, на котором, помимо военных, находились и беженцы. Огромная вина в трагедии лежит на немецком командовании, которое руководствовалось военными интересами и не думало о гражданских людях. На совещании в ставке Гитлера по военно-морским вопросам 31 января 1945 года главнокомандующим ВМС Германии было заявлено, что «с самого начала было ясно, что при столь активных перевозках должны быть потери. Потери всегда очень тяжелы, но, к большому счастью, их не прибавилось».

До сих пор у нас используются данные, в отличие от цифр Шена, о том, что на «Густлоффе» погибло 3700 моряков-подводников, которыми могли бы укомплектовать 70 экипажей подводных лодок среднего тоннажа. Эта цифра, взятая из сообщения шведской газеты «Афтонбладет» от 2 февраля 1945 года, фигурировала в наградном листе А.И. Маринеско на звание Героя Советского Союза в феврале 1945 года. Но ВРИД командира бригады подводных лодок КБФ капитан 1 ранга Л.А. Курников снизил уровень награды до ордена Красного Знамени. Живуча и легенда, сотворенная в 1960-е с легкой руки писателя Сергея Сергеевича Смирнова, обнародовавшего в то время неизвестные страницы войны. Но не был Маринеско «личным врагом Гитлера», и не объявлялся трехдневный траур в Германии по гибели «Густлоффа». Одним из аргументов является то, что эвакуации морем ожидали еще тысячи людей, и известие о катастрофе вызвало бы панику. Траур же объявлялся по самому Вильгельму Густлоффу, руководителю национал-социалистической партии в Швейцарии, убитому в 1936 году, а его убийца, студент Давид Франкфуртер, еврей по происхождению, был назван личным врагом фюрера.

ДЕЙСТВИЯ ПОДВОДНИКОВ, О КОТОРЫХ СПОРЯТ ДО СИХ ПОР

В 2015 году к 100-летию со дня рождения А.И. Маринеско издана книга М.Э. Морозова, А.Г. Свисюк, В.Н. Иващенко «Подводник № 1 Александр Маринеско. Документальный портрет» из серии «На линии фронта. Правда о войне». Нужно отдать должное, авторы собрали большое количество документов того времени и сделали подробный анализ этого события Великой Отечественной войны.

Вместе с тем, читая их анализ, испытываешь противоречивые чувства. Авторы вроде бы признают «вполне оправданным вручение «Золотой звезды» командиру с двумя крупными победами» в этом походе, «если бы не одно, но огромное но». «И командование бригады подводных лодок КБФ в 1945 году сумело разобраться в этом сложном вопросе, приняв правильное решение». Под «но» они имеют в виду как раз те слабости, которые приводят в указанной публикации и описывает в своей повести Гюнтер Грасс.

Также авторы, признавая большой риск действий и активность «С-13», ставят под сомнение героические действия экипажа подводной лодки, считая, что «общие условия тогдашней обстановки воспринимаются как довольно простые, а тактическая ситуация в момент атаки на «Густлоф» даже беспрецедентно легкой. То есть с точки зрения проявленного мастерства и самоотверженности этот конкретный случай к выдающимся отнести очень сложно».

«Атака века» детально разобрана специалистами. Говоря об атаке «С-13», стоит прежде всего отметить, что почти вся операция проводилась в основном в надводном положении и в прибрежном районе. Это был большой риск, поскольку подводная лодка находилась в этом положении длительное время, и в случае обнаружения (а Данцингская бухта – «домашняя» для немцев) она могла бы с большой вероятностью быть уничтожена. Здесь стоит также упомянуть о потерях КБФ. На Балтике, наиболее сложном театре морских военных действий, по разным причинам было утрачено 49 советских подводных лодок из 65, находившихся в начале войны в составе флота.

Любопытен сделанный анализ на совещании в ставке Гитлера 31 января 1945 года. В частности, было указано, что из-за недостатка в эскортных силах флот должен был ограничиться непосредственным охранением конвоев. Единственным фактическим средством противолодочной обороны являлись самолеты с радиолокационными установками, то самое , которое дало возможность парализовать боевые действия их подводных лодок. ВВС доложили, что у них недостает ни горючего, ни достаточно эффективного оборудования для подобных операций. Фюрер приказал командованию ВВС заняться этим вопросом.

Не умаляет атаку и то, что «Густлофф» вышел из Готенхафена без соответствующего конвоирования раньше запланированного срока, не дождавшись кораблей охранения, поскольку надо было срочно перебросить немецких подводников из уже окруженной Восточной Пруссии. Единственным кораблем в охранении был только миноносец «Леве», который к тому же при 12-узловом ходе начал отставать из-за сильного волнения и бокового северо-западного ветра. Роковую роль сыграли ходовые огни, включенные на «Густлоффе» после того, как было получено сообщение о движении навстречу к нему отряда немецких тральщиков – именно по этим огням Маринеско и обнаружил транспорт. Для выхода в атаку было принято решение обогнать лайнер на параллельном курсе в надводном положении, занять позицию на носовых курсовых углах и выпустить торпеды. Начался длительный часовой обгон «Густлоффа». В течение последнего получаса лодка развила свой почти максимальный ход до 18 узлов, что она вряд ли совершала даже на ходовых сдаточных испытаниях в 1941 году. После чего подводная лодка легла на боевой курс, строго перпендикулярно левому борту транспорта, и произвела трехторпедный залп. О последующих маневрированиях в боевом донесении командира подводной лодки «С-13» капитана 3 ранга Маринеско записано: «…Уклонился срочным погружением… 2 СКР (сторожевые корабли) и 1 ТЩ (тральщик) обнаружили подлодку и начали ее преследование. Во время преследования было сброшено 12 глубинных бомб. Оторвался от преследования кораблей. От взрывов глубинных бомб повреждений не имел».

Отечественные подводные лодки, к сожалению, к началу войны не имели современных радиоэлектронных средств обнаружения. Практически основным источником информации о надводной обстановке у подводной лодки оставался перископ. Имевшиеся на вооружении шумопеленгаторы типа «Марс» позволяли на слух определить направление на источник шума с точностью плюс-минус 2 градуса. Дальность действия аппаратуры при хорошей гидрологии не превышала 40 кб. Командиры германских, британских и американских подводных лодок имели в своем распоряжении гидроакустические станции. Германские подводники при хорошей гидрологии обнаруживали одиночный транспорт в режиме шумопеленгования на дистанции до 100 кб, а уже с дистанции 20 кб могли получать дальность до него в режиме «Эхо». Все это, безусловно, напрямую влияло на эффективность применения отечественных подводных лодок, требовало от личного состава большой выучки. При этом у подводников, как ни у кого другого, в экипаже объективно главенствует один человек, своего рода Бог в отдельно взятом замкнутом пространстве. Таким образом, личность командира и судьба подводной лодки – это нечто целое. За годы войны на действующих флотах СССР из 229 командиров – участников боевых походов 135 (59%) хоть раз выходили в торпедную атаку, но только 65 (28%) из них сумели поразить цели торпедами.

Подводная лодка «С-13» в одном походе потопила тремя торпедами военный транспорт «Вильгельм Густлофф» водоизмещением 25 484 т, и двумя торпедами – военный транспорт «Генерал фон Штойбен», 14 660 т. Указом Президиума Верховного Совета СССР от 20 апреля 1945 года подводная лодка «С-13» была награждена орденом Красного Знамени. Своими героическими действиями «С-13» приблизила конец войны.

Ctrl Enter

Заметили ошЫ бку Выделите текст и нажмите Ctrl+Enter

Погрузившись 30 января на борт одного из крупнейших лайнеров пассажирского флота Германии «Вильгельм Густлоф». Корабль водоизмещением 25 484 тонны был построен на средства организации «Сила через радость» и назван в память убитого евреями швейцарского национал-социалиста.

В рамках операции «Ганнибал» по эвакуации из Данцига и Восточной Пруссии 22 января 1945 года в порту Гдыни, называвшегося тогда немцами Готенхафен, «Вильгельм Густлоф» начал принимать на борт эвакуируемых. Сначала людей размещали по специальным пропускам – в первую очередь офицеров-подводников, затем несколько сот женщин из флотского вспомогательного дивизиона и 162 раненых солдата. Однако под конец погрузки на пароход набились партийные активисты, гестаповцы и члены их семей, не без оснований опасавшиеся справедливого гнева русских и поляков. Таким образом, на борту оказалось 10582 человека. Бежавшие немцы уже чувствовали себя в безопасности. Ведь в охранении лайнера были тяжелый крейсер «Адмирал Хиппер», миноносцы, другие корабли.

Однако на нашей подводной лодке уже готовились к торпедной атаке. На С-13 приготовлены к атаке четыре носовых торпедных аппарата, на каждой торпеде надпись: на первой – «За Родину», на второй – «За Сталина», на третьей – «За советский народ» и на четвертой – «За Ленинград». До цели 700 метров. В 21:04 выпускается первая торпеда, следом остальные. Три из них поражают цель, четвертая, с надписью «За Сталина», застревает в трубе торпедного аппарата.

Ночную тишину раскололи три мощных взрыва. Теплоход вздрогнул и, кренясь на борт, быстро ушел под воду. Из 10582 гитлеровцев было выловлено кораблями охранения лишь 904 человека. Вокруг тонущего корабля плавали десятки спасательных лодок и плотов, спущенных с палуб. Перегруженные плоты были облеплены судорожно вцепившимися в них людьми. Один за другим они тонули в ледяной воде.

Капитан «Вильгельма Густлофа» Фридрих Петерсон покинул судно одним из первых. Находившийся с ним в одной спасательной лодке матрос позже расскажет: «Недалеко от нас барахталась в воде с криками о помощи женщина. Мы втащили ее в лодку, невзирая на крик капитана «отставить, мы и так перегружены!».

С кораблём погибли 1300 подводников, среди которых находились полностью сформированные экипажи подводных лодок и их командиры. Погибших немецких подводников хватило бы для укомплектования 70 подводных лодок среднего тоннажа. Столь мастерскую торпедную атаку «Вильгельма Густлофа» произвела советская подводная лодка С-13 под командованием капитана 3 ранга Александра Ивановича Маринеско.

Это была не первая победа советской подводной лодки. Заложенная 19 октября 1938 года, С-13 25 апреля следующего года была спущена на воду и 31 июля 1941 года вошла в состав Краснознаменного Балтийского флота. Выйдя в свой первый боевой поход 3 августа 1942 года, С-13 тогда ещё под командованием капитан-лейтенанта Петра Петровича Маланченко, 11 сентября в Ботническом заливе она уничтожила финский транспорт «Hera». На следующий день лодкой было потоплено еще одно судно противника финский пароход «Jussi Н.», а 18 сентября была одержана третья победа: лодка уничтожила голландский пароход «Anna W.». При возвращении в базу подводная лодка была обнаружена противолодочными силами противника. Уклоняясь от атак, она ударилась кормовой частью о грунт. Несмотря на повреждения, экипаж лодки, проявив высокое воинское мастерство, 17 октября благополучно возвратился в Кронштадт.

Во второй поход С-13 отправилась под командованием Александра Маринеско и опять добилась победы, уничтожив артиллерийским огнем неприятельское транспортное судно. Подвиг моряков-подводников был назван атакой века. Правда, этот титул атака продержала всего нескольо месяцев, пока 16 апреля нашей подлодкой Л-3 не был потоплен белее крупный теплоход «Гойя». Однако по нанесённому противнику урону и количеству человеческих жертв эта атака осталась непревзойдённой.

После потопления «Вильгельма Густлофа» в Германии, как и после Сталинграда, был объявлен трехдневный траур. Командир конвоя был расстрелян пол личному приказу Гитлера.

А уже через несколько дней, 10 февраля 1945 года, тот же экипаж потопил еще одно вражеское судно - военный транспорт «Генерал фон Штойбен» с находившемся на нем личным составом танковой дивизии. Погибло 3608 немцев. За один боевой поход экипаж С-13 отправил на дно несколько десятков тысяч фрицев.

По суммарному тоннажу потопленных кораблей во время Великой Отечественной войны (44 138 брт) С-13 принадлежит 1-е место в советском ВМФ. 2

Командир дивизиона подводных лодок А. Е. Орел представил Маринеско к присвоению звания Героя Советского Союза, а экипаж лодки - к присвоению почетного звания Гвардейский. Ни первого, ни второго сделано не было: «Золотую Звезду» в штабе флота заменили орденом Красного Знамени. Краснознамённой сделали и саму лодку. Лишь в 1990 году Маринеско посмертно был удостоен заслуженной им награды.