Сестра ники турбиной маша. Как уходили вундеркинды: путь Ники Турбиной от всемирной славы до загадочной гибели. Последние годы и смерть

Самым известным поэтом-вундеркиндом 1980-х в СССР была . Ее имя было на слуху, о ней писали в газетах и показывали по телевизору, Е. Евтушенко способствовал изданию книги ее стихотворений, когда девочке было всего 9 лет. В 1990-х о ней забыли: гениальный ребенок вырос в обычного подростка. Ника Турбина продолжала писать стихи, но их уже не печатали. Она много пила и не могла найти своего места в жизни. В 27 лет ее жизнь оборвалась при очень непонятных обстоятельствах: то ли самоубийство, то ли несчастный случай. Ее имя стало незаслуженно забытым в наши дни.

Ника Турбина страдала астмой, с 4-х лет она не могла спать по ночам и постоянно что-то бормотала – эти слова выстраивались в ритмичные строки. Она говорила, что стихи ей диктует Голос. В 1983 г. ее стихи напечатали в «Комсомольской правде», через год Евгений Евтушенко помог издать сборник «Черновик», который впоследствии перевели на 12 языков. Она первая после Анны Ахматовой получила престижную премию «Золотой лев» в Италии. В Америке провели специальную конференцию о технике перевода ее стихов.

Ее называли «эмоциональным взрывом, блистательным талантом, пришельцем из космоса, ребенком Пушкиным, поэтическим Моцартом». Она писала очень взрослые по мироощущению стихи:
Жизнь моя – черновик.
Все удачи мои, невезенья
Остаются на нем,
Как надорванный
Выстрелом крик.

На нее возлагали большие надежды, может, слишком большие для того, чтоб ребенок мог с этим справиться. В 13 лет она поняла, что не оправдала надежд Евгения Евтушенко, ведь он перестал ею заниматься. В 13 с половиной лет она ушла из дома. Еще через три года уехала в Швейцарию и вышла замуж за своего лечащего врача-психиатра. Ей было 16, ему – 76.

Через год Ника Турбина вернулась в Москву. Начались проблемы с алкоголем, провалы в памяти, нервные срывы. Единственным человеком, который пытался ей помочь и искренне любил, была ее преподавательница Алена Галич. Но и она не смогла ее удержать от пьянства, попыток самоубийства и нелепых выходок. Ника любила открывать настежь окно и сидеть на подоконнике, свесив ноги вниз. Однажды она не удержалась и сорвалась с пятого этажа. Тогда ее смогли спасти и вылечить.

Многие ее слова становились пророческими. Она неоднократно говорила о своей смерти, с самого детства. Предвидела несчастливую, беспокойную и короткую жизнь. В одном из последних интервью заявила: «Я уверена, что у меня не будет внуков, так же как и детей. По крайней мере, в очень ближайшем будущем. И в очень неближайшем – тоже. Я боюсь, что не доживу до того момента, когда захочу рожать».

Никто не знает достоверно, какими были обстоятельства ее гибели. То ли она опять по неосторожности сорвалась с окна, то ли оступилась нечаянно, а ей не помог ее гражданский муж, вечно пьяный. Близкие утверждают, что это не было самоубийством – есть свидетели, которые слышали ее крики о помощи. Алена Галич добилась того, чтоб ее похоронили на Ваганьковском кладбище – там, где покоятся известные поэты. Нике Турбиной было всего 27 лет.

После ее смерти было много публикаций – и о ее пристрастии к алкоголю и наркотикам, и о том, что ее детские стихи писала не она, а ее мать, и прочее в том же духе. Забывали сказать лишь о том, что Нику Турбину лишили детства, что слишком рано на нее обрушилась слава, слишком рано – забвение, и не было никого, кто помог бы справиться с одиночеством и собственными демонами.
К талантливым детям всегда приковано внимание широкой публики: вызывают интерес не только в его родной Сербии, но и за ее пределами.

Ника Турбина, биография которой вызывает искренний интерес многих любителей яркой, пронизывающей поэзии, - ребенок-феномен, поэтесса-вундеркинд, прожившая очень короткую и полную драматизма жизнь.

Девушка умерла в 27 лет, но испытала за этот период столько, сколько другим не доводилось прочувствовать за все время существования.

Непонятный дар свыше

Родилась Ника в 1974 году. С самого детства она болела бронхиальной астмой и практически не спала по причине распространенного явления у таких больных: страха заснуть и задохнутья во сне. Бессонными ночами маленькая Ника сидела в кроватке, хрипло и тяжело дышала и что-то нашептывала на своем языке. В 4 года мама девочки поняла, что это стихи - пронзительные ритмичные заклинания, наполненные трагизмом, взрослостью, недетскими переживаниями. Шок - первая реакция мамы и бабушки. Эти рифмованные строки (не детские: про травку и солнышко, а зрелая, не по годам взрослая лирика) пугали родных, но по просьбе Ники мама с бабушкой сидели возле нее, чаще всего по ночам, и записывали произносимое. Причиной наполнения ее сознания стихами Ника называла Звук - внутренний голос, приходивший неведомо откуда и звучавший в ее голове. Близкие люди старались максимально помочь девочке: ходили по многим врачам, прося помощи в том, чтобы Ника стала нормально спать, а не писала в ночное время не по-детски серьезные строки. Медики лишь настаивали на лечении астмы, не пытаясь объяснить столь непонятный феномен.

Вторая Анна Ахматова?

Ника Турбина, биография которой интересует умы многих литераторов, была странным, необщительным ребенком, внутренне замкнутым, с серьезными взрослыми вопросами. Любимым ее занятием в детстве было продолжительное стояние у окна или разговор с собственным отражением.

Язык поэтессы достаточно тяжело отнести к какому-либо направлению, ее стихи особенные, по напряженности сравнимы разве что с творениями Анны Ахматовой (чью славу девочке пророчили в будущем). Ника - вторая советская поэтесса после Ахматовой, получившая престижную награду «Золотой Лев», только Анне на момент награждения было 60 лет, а Нике - 12. Девочка себя называла ночным человеком и говорила, что только по ночам чувствует себя защищенной от мира, от толпы, шума, проблем. Именно в это время она становилась сама собой.

Евтушенко - Турбина

О девочке мир узнал с легкой руки писателя Юлиана Семенова. Бабушка, Людмила Владимировна, практически заставила его прочесть несколько стихотворений, когда литератор проживал в ялтинской гостинице, где женщина возглавляла отдел обслуживания. «Гениально!» - воскликнул Семенов, пораженный стилем написания глубокомысленных поэтических строк маленькой 7-летней девочкой, и попросил корреспондента «Комсомольской правды» написать статью об этом чудо-ребенке. О Нике Турбиной огромная страна узнала в марте 1983 года. Девочку пригласили в Москву, первое ее выступление состоялось в Доме Литераторов, там же произошло знакомство с Евгением Евтушенко, сыгравшим важную роль в жизни Ники.

Биография Ники Турбиной

Девочке исполнилось всего 9, когда был опубликован ее первый 62-страничный сборник «Черновик» (с 8-страничным предисловием Евгения Евтушенко), сразу сметенный с прилавков, несмотря на 30-тысячный тираж, и переведенный на 12 языков. Название этой книги было совместно выбрано двумя поэтами.

Первым впечатлением читателей, соприкоснувшихся с миром Ники Турбиной, было ощущение, что автор строк познал горечь любви, боль потерь и расставаний, смертельную тоску. Не всем верилось, что девочка пишет сама: многие думали, что сочинитель строк - ее мама - неудавшаяся поэтесса, пытавшаяся реализоваться через дочь. Помимо книги, вышла пластинка со стихами Ники, ставшая лучшим ответом сомневающимся в ее таланте особам. В детском голосе, читавшем собственные стихи, было ощущение особого, выношенного звона, наполненного невероятным трагизмом и драмой.

Биография и личность Ники Турбиной быстро привлекли внимание общественности, слава о чудо-ребенке разлетелась по всему Советскому Союзу и за его пределами. В конце 1984 года Ника уже была знаменитой советской поэтессой, постоянно участвовавшей на литературных вечерах. Девочка ездила с гастролями по всей стране, времени на школу не оставалось. Во всех заграничных поездках Нику сопровождала бабушка. О девочке был снят не один фильм, ее имя не сходило с газетных страниц, а стихотворения переведены на десятки языков. Нике рукоплескали не только в Советском Союзе, выделившем Турбиной именную стипендию, но и в Италии, США.

Ника Турбина, биография, стихи - все было настоящим феноменом, активно изучаемым специалистами. Молодая поэтесса собирала залы, где декламировала стихотворные строки на манер Вознесенского, отбивая ритм ладошкой и срываясь с крика на шепот.

Предательство

Далее в ее судьбе много белых пятен. Краткая биография Ники Турбиной имеет много непроверенных сведений: некоторое время проучилась в институте культуры и во ВГИКе, куда была принята без экзаменов; манера письма Ники была не такой, как общепринято: особенной, с пропуском гласных. Такой стиль написания помогал поэтессе вести записи бушующих в ее голове все время поэтических строк. Во время учебы Ника сильно подружилась с Аленой Галич - дочерью поэта, преподававшей на ее курсе и постоянно пытавшейся помочь девушке адаптироваться в непривычной для нее жизни. Мечтавшая стать режиссером и имевшая к тому неплохие задатки, одаренная девушка так и не закончила институт. Позже она пыталась проявить себя на кинематографическом поприще и снялась в фильме «Это было у моря» режиссера Аян Шахмалиевой о воспитанницах специнтерната для детей с болезнями позвоночника и жестоких реалиях их жизни в этом заведении. В 90-е годы Ника попробовала себя в роли радиоведущей на одном из московских радиоканалов и даже выступила в качестве модели: несколько снимков девушки было опубликовано в «Плейбое». За некоторое время до смерти Нике удалось снять фильм-размышление о самоубийстве «Жизнь взаймы» - на фоне ее же интервью с

Никому не верю

Далее Ника вместе с гражданским мужем работала на окраине Москвы в театре-студии «Диапазон», продолжая все время писать: на салфетках, клочках бумаги; тут же о них забывала, рвала в клочья и начинала писать новые, жалуясь, что стихи не нужны никому. Взрослая Ника Турбина, не имевшая образования, профессии, стала никому не интересна. Никто даже толком не позаботился, чтобы девочка научилась грамотно писать, никто не посчитал нужным подсказать ей, как раскрывать поэтический дар и шлифовать его. Девушка, абсолютно не приспособленная к жизни, опускалась на глазах у равнодушных взрослых; в ее быту главное место стали занимать алкоголь и наркотики. Родные знали о зависимости девушки, старались ее лечить, но все попытки были безуспешны. Ника замкнулась в себе, перестала доверять людям, с ней в небольшой квартире жила собака и две кошки.

Ники больше нет

В мае 1997 года Ника выпала с балкона 5-го этажа. Сломала тазовые кости, предплечья, позвоночник, перенесла 12 операций, деньги на которые собирали всем миром. Журналистам впоследствии девушка сказала, что вытряхивала коврик и не удержала равновесие.

11 мая 2002 года Ника вновь выпала из окна. На этот раз девушку спасти не удалось. По словам мамы и бабушки, Ника как-то сказала: «Я уйду в 27, но до этого буду умирать десятки раз», а в одном из интервью рассказывала, что у нее не будет ни детей, ни внуков, она не доживет до того возраста, когда захочет рожать. Возможно, это был несчастный случай, потому что Ника очень любила сидеть на подоконнике, свесив ноги.

По просьбе Алены в графе о причине смерти поставили прочерк, иначе девушку не смогли бы отпеть, и благодаря ее хлопотам поэтесса Ника Турбина, биография которой столь трагична, была похоронена на Ваганьковском кладбище. В последний путь Нику Турбину провожала Алена Галич и ее сожитель, имевший также проблемы со спиртным. Родители в этот момент находились в Ялте и не смогли приехать по причине отсутствия денег.

Ника Турбина: биография, список книг, отзывы читателей

В процессе чтения стихов Ники Турбиной практически каждого читателя охватывает озноб. В этих строках тяжесть дня, привлекательность ночи, сумрачность лесов, запутанные волчьи тропы. Все это привлекает, завораживает, настораживает. Читателю становится просто не по себе. Создается ощущение, что в темноте голосом Ники звучит крик раненой птицы, не сумевшей найти дорогу в свете нового дня, ослепшей от ярких лучей солнца и шума внешнего мира. Всего было опубликовано четыре книги Ники Турбиной: в 1984 году дебютная «Черновик», вышедшая тиражом 30 000 экземпляров, «Ступеньки вверх, ступеньки вниз» (1991 год, тираж 20 000 экземпляров), «Чтобы не забыть» (2004 год), «Стала рисовать свою судьбу» (2011 год, тираж 1800 экз.).

НИКА ТУРБИНА
(1974г - 2002г)

Ника Турбина родилась 17 декабря 1974 года в Ялте. Она росла малообщительной девочкой и очень любила ставить взрослых в тупик своими не по-детски серьезными вопросами. Например, когда Нике было всего два года, она неожиданно спросила бабушку: «Буль! А есть ли душа?» Бабуля растерялась и так и не смогла ничего сказать в ответ.
Любимым занятием Ники было смотреть в окно, особенно в дождливую погоду, и бормотать что-то себе под нос (как выяснилось позже - стихи!) или, глядя в зеркало, разговаривать со своим отражением обо всем на свете.
А каждую ночь к ней приходил Звук… Так малышка называла неведомо откуда звучавший голос, который диктовал ей строчки, спустя несколько лет прославившие ее на весь мир! А вслед за известностью появились и первые слухи о том, что стихи Нике диктуют космические пришельцы или их пишет за нее мама. Уж слишком «запредельными» и взрослыми они казались. Эта ложь очень ранила девочку:

Возьмите-ка тетрадь

И напишите вы о том,

Что видели во сне,

Что стало больно и светло,

Пишите о себе.

Тогда поверю вам, друзья:

Мои стихи пишу не я.

А правда была до банальности проста. Маленькая поэтесса с детства страдала бронхиальной астмой в тяжелой форме. У ребенка приступы удушья, как известно, вызывают страх перед сном. И Ника боялась заснуть. Точнее - боялась не проснуться, задохнувшись от кашля. Поэтому по ночам она сидела в постели, обложенная подушками, и, хрипло дыша, бормотала что-то на птичьем языке. Это бормотание напоминало древние заклинания и здорово пугало родственников. Затем неясные звуки превращались в отчетливые фразы, которые звучали все громче и громче… Слова словно душили малышку, и в такие минуты она упорно звала на помощь взрослых и требовала: «Пишите!» Особенно «доставалось» маме:

Я надеюсь на тебя.

Запиши все мои строчки.

А не то наступит точно

Ночь без сна.

Собери мои страницы

В толстую тетрадь.

Их постараюсь разобрать.

Только, слышишь,

Не бросай меня одну.

Превратятся

Все стихи мои в беду.

Девочка читала стихи пылко, с жаром, а иногда с каким-то отрешенным видом. Казалось, что ей и впрямь их кто-то диктует… После декламации Ника опустошенно откидывалась на подушки в ожидании нового «стихотворного приступа». В интервью она описывала свои ощущения так: «Стихи приходят внезапно. Когда сильно больно или страшно. Это похоже на роды. Поэтому мои стихи несут в себе боль». По словам родственников, Ника вообще не спала до двенадцати лет. И они решили показать измученную бессонницей девочку специалистам. Однако врачи лишь развели руками: «У нас нет лекарства от таланта! Пусть пишет. Если что-то и надо лечить, то только астму…»
Говорят, истоки таланта ребенка нужно искать у его родителей. Об отце Ники ничего не известно - она до последних лет жизни упорно избегала разговоров о нем. Ее мать - Майя Анатольевна - была одаренной художницей. Но реализоваться полностью она так и не смогла, поэтому мечтала вырастить звезду из Ники. Заметив явный поэтический талант дочери, Майя Анатольевна с самого раннего детства стала читать ей стихи Ахматовой, Мандельштама, Пастернака. А потом пригодились и полезные знакомства дедушки - крымского писателя Анатолия Никаноркина. В его ялтинском доме часто гостили московские литераторы. Мама Ники обращалась к ним с просьбой напечатать стихи дочки в столице. Откликнулись немногие. Большинству писателей идея показалась скорее абсурдной - психика девочки еще не окрепла, ранняя слава лишь сломает ее. Вдобавок Никуша и без того видела мир лишь в темных красках:

Алая луна,

Алая луна.

Загляни ко мне

В темное окно.

Алая луна,

В комнате черно.

Черная стена.

Черные дома.

Черные углы.

Черная сама.

Помог случай. Когда Нике исполнилось семь лет, в Ялту приехал Юлиан Семенов. Он строил дачу за городом. Однажды ему срочно понадобилась машина до Симферополя, а бабушка Ники как раз возглавляла отдел обслуживания в гостинице «Ялта», где остановился писатель. Она-то и убедила мэтра прочитать стихи внучки. Семенов, раздосадованный задержкой, с недовольным видом взял из рук женщины пухлую папку, прочитал несколько стихотворений и вдруг воскликнул: «Гениально!» Спустя месяц по его просьбе в дом к Турбиным приехали журналисты. А 6 марта 1983 года в печати впервые появились стихи Ники. В тот день девятилетняя школьница проснулась знаменитой.
Вскоре юную поэтессу пригласили в Москву, где в Доме литераторов она познакомилась с «дядей Женей» - известным поэтом Евгением Евтушенко. Эта встреча оказалась судьбоносной - именно с нее началась блистательная карьера Ники Турбиной. С тех пор ее жизнь круто изменилась. «Дядя Женя» организовывал для нее поездки по всей стране, она выступала на поэтических вечерах, ее приглашали на телевидение, о ней писали газеты. С нею работали психологи, профессора медицины и экстрасенсы. Ее называли «эмоциональным взрывом», «блистательным талантом», «поэтическим Моцартом»… В своих интервью Евтушенко говорил о Нике как о «величайшем чуде - ребенке-поэте», а она тем временем рассказывала журналистам о муках своего творчества. Благодаря Евгению Евтушенко в издательстве «Молодая гвардия» в конце 1984 года (за несколько дней до десятилетия Ники) вышел сборник ее стихов под названием «Черновик». Название помог выбрать все тот же «дядя Женя». Во-первых, так называлось заглавное стихотворение сборника, а во-вторых, по словам Евтушенко, «ребенок - это черновик человека». В эту книгу вошли и строчки, посвященные ему - великому и могучему другу и наставнику.

Вы - поводырь,

А я - слепой старик.

Вы - проводник.

Я - еду без билета.

И мой вопрос

Остался без ответа,

И втоптан в землю

Прах друзей моих.

Вы - глас людской.

Я - позабытый стих.

Популярность Ники росла. Фирма «Мелодия» выпустила пластинку с ее стихами. Посещать ялтинскую школу-гимназию (где в начале века училась Марина Цветаева) стало некогда: все силы отнимали гастрольные поездки по стране. Советский детский фонд выделил Нике именную стипендию. Ее стихи перевели на двенадцать языков. Она всегда выступала при полных залах: все хотели посмотреть на худенькую девчушку с отработанными актерскими жестами и повадками звезды и послушать ее трогательный, еще неокрепший голос, тембр которого надрывал людям душу!
Ника собирала аншлаги не только в Союзе. Ей рукоплескали в Италии и США, а в Колумбийском университете даже прошла конференция о технике перевода стихов юной поэтессы из России. И как результат - поездка в Венецию на фестиваль «Земля и поэты», где Турбиной вручили престижную премию в области искусства - «Золотого льва»! Ника стала второй русской поэтессой, удостоенной этой награды. Первой была Анна Ахматова, но она получила «льва», когда ей было уже за шестьдесят. А нашей героине тогда едва исполнилось двенадцать… Однако с этой наградой у Ники было связано печальное воспоминание. Девочка привезла «льва» домой и решила проверить, действительно ли он золотой. Взяла молоток и - отколотила зверю лапы. Он оказался гипсовым.
С тех пор разочарования в жизни Ники посыпались как из рога изобилия. Ей исполнилось тринадцать, когда она стала замечать: добрый дядя Женя, не объясняя причин, стал от нее отдаляться. Перестал звонить, никуда не приглашал. Многие обвинили его тогда в удачном пиаре собственной, «слегка подзабытой» персоны, а окружение Ники и вовсе - в предательстве. Хотя сама поэтесса все еще надеялась, что Евтушенко вернется. «Ника просто боготворила его, - рассказывает бабушка Ники Людмила Карпова. - Помню, мы сидели с ней в маленьком кафе на одном из каналов Венеции, а рядом, за столиком, Евгений Александрович. Ника смотрела на него с обожанием, а мне все твердила: «Буль, купи мне красивое белое платье и туфли. Я хочу его поразить!» Но он так и не вернулся. Ни тогда, ни через год, ни спустя десять лет. Да и должен ли был?

В конце 80-х Ника пережила свой первый творческий кризис. Она писала уже не так азартно и не так много, как в детстве. Поклонников становилось все меньше, о юном вундеркинде без мудрого пиара начали забывать… В семье Турбиных произошли перемены. Мама Ники - Майя Анатольевна - вышла замуж и родила вторую дочь, Машу - «обычного ребенка, к счастью, не умеющего писать стихи», которому отныне уделялось все внимание взрослых. Ника вновь осталась одна, тщетно пытаясь приспособиться к новой жизни. В 1989 году она сыграла главную роль девочки-бандитки, больной туберкулезом, в художественном фильме «Это было у моря». А чуть позже дала интервью «Плейбою» и согласилась на откровенную фотосессию под названием «Голое тело в виде моей поэзии». Но и эти лихорадочные эксперименты не вернули ей былой славы.
В середине 90-х Ника дала развернутое интервью одной из центральных газет. Заголовок ярко отражал суть наболевшего - «Евтушенко меня предал!» Евгений Александрович прокомментировал эту статью так: «Все мое предательство в том, что я не продолжаю помогать. Простите, я человек провинциальный и не уважаю людей, в которых не присутствует чувство благодарности. Я помог - и все. Надо человека поставить «на ход», а дальше - сам. В жизни есть два испытания: непризнание и признание. Надо уметь проходить оба». В следующем интервью Ника взяла свои обвинения назад: «Я сморозила это по детской глупости и от обиды. Я была тогда максималисткой. Сейчас бы я уже этого не сказала. Это низко, глупо и смешно. Мне кажется, Евгению Александровичу был нужен юный гений. Он просто испугался моего возраста. У меня был сложный переходный период, я была агрессивной. Сейчас мы не общаемся. Мне надо разобраться в себе, да и ему общение со мной не нужно. Я же не какой-нибудь принц Уэльский!»
Ника всегда тяжело переживала одиночество. Бунтовала, убегала из дома, резала вены, пила снотворное, вешалась, грозила выброситься из окна… Ей было страшно жить. Одной на огромной планете. Она не могла понять этот мир, боялась и его, и себя в нем. И в то же время не верила в смерть. Повзрослев, она объясняла свой нигилизм так: «Если человек не полный идиот, у него бывает изредка депрессия. Иногда просто хочется уйти, закрыть за собой дверь и послать всех к черту. А газеты в эти минуты гудят, что «гений сломался, Ника спилась, скурилась и стала проституткой». Я не могу себя причислить ни к одной из этих категорий. Хотя я иногда курю травку, пью красное вино, но не более того. В школе панковала. Ходила наполовину лысая, наполовину длинноволосая, с рыболовным крючком в ухе. Била стекла, объявляла бойкоты. Ну и что тут особенного?» Казалось бы, типичный синдром переходного возраста. Однако проблема Ники заключалась в другом.
Слава, аплодирующие залы, автографы, международные премии остались в прошлом. А она продолжала сочинять никому не нужные рифмованные строчки, бегло записывала их губной помадой на рваных клочках бумаги и салфетках и складывала в ящик стола с надписью «Чтобы не забыть» (впоследствии именно так назовут ее первое посмертное издание, приуроченное к тридцатилетию поэтессы). Она не понимала, как жить дальше. Возможно, мучительная неопределенность и толкнула шестнадцатилетнюю Нику на весьма экстравагантный поступок: она вышла замуж за 76-летнего швейцарского психолога по имени Джованни.
Интервью (1997 г):

Все было красиво и трагично, как растоптанная роза. Джованни, по-русски - Ванька, был принцем в самом расцвете сил. Он - итальянец, но жил в Швейцарии и возглавлял институт в Лозанне, проводивший лечение психбольных детей музыкой и стихами. У меня в то время в Италии вышла книга, которая попала к нему в руки. Какую-то девочку мои стихи спасли: она молчала от рождения, а потом вдруг сказала: «Ма-ма». Джованни тут же пригласил меня в Швейцарию на симпозиум. Я пробыла там неделю, вернулась в Москву. Мы переписывались, а потом он позвонил и сказал: «В России жизнь бесперспективная. Тебе неплохо бы повидать Европу. Но мне тоже кое-что нужно от тебя. Выходи за меня замуж…» Я согласилась.
- Это был брак по расчету?
- Нет. По авантюре. С расчетом у меня всегда было плохо. Постоянно оказываюсь в дерьме. Я уехала - и меня хватило на год. Не смогла жить в чужой стране, тем более с ним. Зато научилась ругаться по-французски.
- Чувствовала, что он тебе годится в отцы?
- Скорее в матери. У него был капризный характер дамы. Он меня раздражал. Я, к примеру, привыкла ходить по дому в халате. У них это не принято. Он выходил к столу в костюме и при галстуке и начинал меня воспитывать. Обращался со мной как со своей собственностью и был зверски ревнив.
- Были поводы?
-Нет. Я ему не изменяла, хотя мне нравились многие молодые люди. С его собственным сыном, который был младше меня на год, мы строили друг другу глазки. Но даже он не понимал, как такая молодая девушка может жить со стариком.
- Джованни был состоятельным человеком?
- Да, и в плане кошелька, и в плане того, что в штанах. Сидя все время на гормонах, похоронив пять жен, имея кучу детей (младшему сыну - четырнадцать, а первенцу - под шестьдесят), еще бы он был не состоятелен! Но для полноценной супружеской жизни кроме койки нужно что-то еще. А с этим, несмотря на его мозговитость, были проблемы. Ему удобно жилось со мной. Ведь из шестнадцатилетней девчонки можно лепить что хочешь. Я работала в его институте, мое имя знали. К тому же русские невесты неприхотливы. Им купи босоножки - они и рады.

Джованни целыми днями пропадал в собственной клинике для олигофренов, и Ника оказалась предоставлена самой себе. В Швейцарии, как и в России, она снова почувствовала себя одинокой. Говорят, именно тогда она научилась топить свою печаль в вине.

В 1991 году Ника сбежала от Джованни и вернулась в Россию, где ей неожиданно улыбнулась удача. В Ялте она встретила свою первую любовь - бармена из валютного бара по имени Костя. На следующий день после знакомства девушка прибежала домой с криком: «Буль! Я выхожу замуж!» Для нее это было так важно! Однако Костя вовсе не собирался жениться. У него была знакомая девушка в Японии, куда он впоследствии собирался эмигрировать. И тем не менее роман с Никой длился несколько лет. В течение этого времени Костя неоднократно навещал ее в Москве, в ее новой квартире на улице Маршала Бирюзова. Ника стала хозяйкой «двушки» благодаря отчиму (он произвел какой-то сложносочиненный обмен квартир). Костя уговаривал возлюбленную переехать к нему в Ялту. Девушка упорствовала, пуская в ход все «прелести» своего характера, и парень возвращался домой ни с чем. Впрочем, несмотря на ссоры, Ника боготворила Костю и часто прислушивалась к его мнению. Казалось, он был единственным человеком, имевшим над ней власть.

Любовь буквально окрылила Нику, и она исполнила свою детскую мечту - поступила во ВГИК: «Я всегда хотела быть актрисой или режиссером. Мой отчим работал в театре, я выросла среди актеров». Но учеба продлилась недолго. У Ники появилось много новых друзей, она часто прогуливала занятия. Вот как она сама вспоминала о том времени: «Я люблю большие, шумные компании. Люблю быть в центре внимания, когда я в настроении, меня окружают симпатичные люди, и я хочу кому-то из них понравиться. Хорошо танцую. Обожаю дискотеки в ночных клубах! Могу сыграть на гитаре. Просто мечта, а не девушка!»
Разумеется, при столь интересной ночной жизни учеба была вскоре заброшена. К счастью, в судьбу Ники вмешалась Алена Галич, дочь известного барда, преподаватель Московского института культуры, которая помогла девушке поступить в «Кулек» без экзаменов (к сожалению, писать без ошибок юная поэтесса так и не научилась). Курс вела сама Галич, ставшая впоследствии подругой Турбиной. Первые полгода Ника училась очень хорошо. Но потом снова начались загулы и запои. Взбешенная таким поведением своей протеже, Алена Александровна потребовала расписку. И Ника накарябала детским почерком: «Я, Ника Турбина, даю слово своей преподавательнице Алене Галич, что пить больше не буду. И опаздывать на занятия не буду». Через три дня она вновь ушла в запой. А перед летней сессией Ника без предупреждения укатила в Ялту, к Косте. К экзаменам она так и не вернулась, и ее отчислили с первого курса за неуспеваемость. «Непрофессионально там учат! - говорила Ника впоследствии. - Хочу в ГИТИС поступить. Хотя учебу я уже переросла. Нет сил на нее».
Вскоре Костины нервы тоже не выдержали. «Я устал от непредсказуемости Ники, - сказал он Алене Галич. - Нормальной семьи у нас никогда не будет: Ника не сможет взять на себя ответственность за детей. С ней самой нужно нянчиться!» Вскоре он женился.
Разрыв с Костей Ника переживала очень тяжело. Она сильно пила, пыталась «завязать», обращалась к врачам, но никакие отечественные кодировки ей уже не помогали. И опять на помощь пришла Алена Галич. Она договорилась с врачами одной из американских клиник о стационарном обследовании Ники. Однако чтобы получить скидку, нужно было собрать огромное количество подписей. Когда в документах была наконец поставлена последняя «закорючка», мама Ники неожиданно увезла ее в Ялту, бросив напоследок: «Моя дочь - не алкоголичка!» Алена Александровна сидела дома, плакала и рвала письма, стоившие ей стольких усилий.
А Ника «лечилась» привычным способом - в ее жизни появился новый мужчина, бизнесмен. Однако романтики хватило ненадолго. Однажды с Никой случился буйный припадок, и молодой человек, которого она всем представляла как собственного мужа, был вынужден поместить ее в ялтинскую клинику для психбольных. Разумеется, она восприняла это как очередное предательство. «Этот гад еще и приплатил врачам, чтобы они меня подольше там кололи!» - жаловалась позже Ника. В больнице она пробыла три месяца. А вызволяли ее оттуда неизменный «ангел-хранитель» Алена Галич и… Костя. Правда, вскоре он опять оставил ее. Ей казалось, что впереди - беспросветный тупик, из которого она отчаянно пыталась вырваться.

Cразу бессмертна».

15 мая 1997 года Ника проснулась в четыре утра, вышла на балкон и сделала шаг «за черту»: «Мне никто не помогал. В квартире вообще никого не было. Очнулась в больнице. Оба предплечья сломаны, тазовые кости раздроблены, четвертый позвонок вдребезги. Сначала даже жалела, что осталась жива: столько боли перенесла, столько разочарования в людях… А потом стала себя ценить, поняла, что я еще что-то могу».

Есть и другая версия того несчастного случая. Говорят, Ника поссорилась с очередным молодым человеком, хотела над ним подшутить, встала на подоконник, но сорвалась и повисла на руках. Парень пытался втащить ее обратно в квартиру, но не удержал, и Ника упала с пятого этажа. Как бы там ни было, Нику спасло чудо и… дерево под окном, которое смягчило падение. Ника перенесла двенадцать операций, ей установили аппарат Елизарова и заново учили ходить. Ее имя вновь замелькало в газетах - о трагедиях у нас всегда пишут охотнее, чем об успехах. В Ялте на имя бабушки был открыт счет, куда все желающие могли отправить деньги. Помог даже какой-то американский бизнесмен. И она выздоровела! Правда, остались шрамы по всему телу и страшные боли в спине, особенно по ночам… Ника мечтала накопить денег и сделать пластическую операцию. Но она умела не только мечтать, но и предвидеть: «Нет ничего постыдного в том, что женское счастье - это дом, дети, тепло и даже кухня. Но у меня этого всего никогда не будет. В природе есть женщины, которые не совсем женщины. Я имею в виду не физически, конечно же. Вот я из них. И поэтому у меня такого женского счастья не будет, хотя я очень этого хочу. Я хочу накормить любимого человека вкусным обедом, и чтобы в комнате плакал ребенок. Я перепеленаю его и буду счастлива… Конечно, я могла бы сейчас сказать: нет, до тридцати лет - карьера и работа, а уже потом… Да, я хочу писать стихи, потому что я - хороший поэт. Но я также хочу женского счастья, потому что я - Женщина!» К сожалению, после того рокового падения Ника уже не могла иметь детей физически и очень от этого страдала.
Ника по-прежнему боялась жить одна. Завела двух кошек и собаку - не помогло. Нужен был надежный друг, наставник, советник, отец, сын и любовник в одном лице. Двери ее дома по-прежнему были открыты для всех, но входили в них немногие, а оставались - единицы. Одним из таких «задержавшихся» стал 35-летний актер театра «У Никитских ворот» - Саша Миронов. Он ворвался в жизнь Ники в начале 1998 года и остался с ней до конца… Бывший «афганец», Саша когда-то служил в погранвойсках, был мастером спорта по плаванию и во всем помогал Нике, что ей, безусловно, нравилось: «Саша - опытный, очень отзывчивый и добрый человек. Я ему доверяю как самой себе, уважаю и очень люблю. Он великий актер! Когда я вижу его на сцене, всегда плачу… Это самый близкий мне человек, если бы не он, меня бы уже не было…» К сожалению, как и все «великие актеры», Саша безбожно пил, из-за чего лишился работы. Желая помочь Нике избавиться от боли, он все больше затягивал ее в омут пьянства. Впоследствии она уже не могла жить без водки - едва появлялись деньги, Ника сразу посылала Сашу за бутылкой. Отказать ей было невозможно - любые попытки противоречить приводили подругу в ярость.
В 2000 году ялтинская киностудия сняла о Нике фильм. Перед съемками телевизионщики выставили перед ней бутылку водки. Когда бутылка опустела, стали снимать. Пьяная Ника не смогла вспомнить ни одной строчки и прямо перед телекамерой послала всех куда подальше… Этот сюжет произвел тогда фурор. Нику вновь обсуждали, но уже в контексте «гениального падения». Впрочем, благодаря этой удручающей картине у Ники появился новый друг, который стал свидетелем последней драмы в ее жизни.
Перед Новым годом на глаза 22-летнему Вовке попалась газета. С фотографии на него смотрела та самая девушка из фильма - красивая, немного странная и такая родная! В ее глазах было все: жизненный опыт, боль, одиночество, страх, мудрость, обнаженная душа… «Это знак», - решил Вовка. Для начала он разыскал режиссера фильма о Нике и передал ему трогательное письмо, адресованное ей, но ответа так и не дождался… Спустя год он предпринял еще одну попытку - явился домой к режиссеру и попросил у него московский адрес поэтессы. Их встреча состоялась 12 января 2002 года. Уже на подходе к дому Ники Вовка купил в цветочном магазине пять тюльпанов. Дверь открыл Саша.

Я Володя, к Нике приехал из Киева.
- Ника! Тут к тебе Володя, - Саша пропустил гостя в дом.
- Ой, цветы! Я так о них мечтала, - в проеме двери показалась молодая женщина. Она была прекрасна, но выглядела совсем не так, как на фотографии. Лицо казалось изнуренным, взгляд - потухшим, вид - уставшим. Вовка достал из сумки бутылку водки и крымское вино и без предисловий поставил их на стол. Выпили. Поговорили о жизни, Вовка рассказал о своей работе в прачечной гостиницы «Лыбедь» и о том, что приехал в Москву на три дня, специально ради встречи с Никой.
- А где ты остановился? - в глазах девушки уже светились неподдельная радость и тепло (она всегда была рада гостям).
- Пока не знаю…
- Знаешь, Вов, оставайся у нас. Возражения не принимаются.

Возражать никто и не собирался. Володе постелили на детской Никиной кровати. Но поспать всласть гостю так и не пришлось. Посреди ночи его разбудил душераздирающий крик: «Саша, мне опять плохо, звони в «скорую»! Эта спина, когда же все это кончится?!» Саша побежал звонить к соседям (телефон в квартире Ники несколько месяцев назад отключили за неуплату). Врачи забрали Нику в больницу. Спустя какое-то время она вернулась вся всклокоченная, рухнула на кровать и устало промолвила: «Я от них сбежала. Документы - в больнице. Саша, заберешь их завтра, хорошо?» Снова легли спать. Уже под утро все повторилось: Ника опять корчилась на кровати от боли, звала на помощь Сашу, тот бегал звонить к соседям, Вовка курил на балконе, и в квартире появлялись врачи «скорой»… «Никуда я с вами не поеду, слышите?! - кричала пьяным голосом Ника. - Лечите меня прямо здесь, делайте укол, сделайте хоть что-нибудь, я же умру сейчас от боли!!!» Укол помог лишь на время… Потом наступило утро, снова пили, говорили, Саша бегал за водкой, тщетно пытались заснуть под крики Ники, от которых можно было поседеть… Так прошло три дня. Вовка уехал в Киев. Писал письма, слал телеграммы… А спустя неделю не выдержал и опять примчался в Москву.

Я знала, что ты вернешься, - встретила его на пороге Ника. - Проходи, Саша сейчас на работе. Знаешь, он сильно запил…

Они целыми днями сидели на кухне обнявшись и говорили о вечном. Саша в их разговорах не участвовал, но и против присутствия Вовки не возражал. Он был уверен - Ника изменить ему просто не может. И это было правдой. Пару раз Володя сопровождал Нику на работу - в театральную студию для трудных подростков «Диапазон» на окраине Москвы. Там Ника и Саша ставили детские спектакли. Последний в ее жизни был «Крестики-нолики».
Перед отъездом Вовка набрался смелости и сказал:

Приезжай в Киев, поживешь пару лет, освоишься… Мир перед тобой еще встанет на колени, Никуша!
- Я знаю. Но после моей смерти… Я на краю, Вовка! За все в жизни нужно платить. Я очень скоро умру, так и не дождавшись…

На прощанье он подарил Нике плеер с записью их бесед, а она ему - свою любимую книгу о Ван Гоге «Жажда жизни»:

Мне кажется, я в прошлой жизни Ван Гогом была. Прочти ее и помни - мы не сможем с тобой общаться, если ты не будешь много читать. Как плохо, что мы живем в разных городах!

22 марта Ника приехала в Киев. Вовка познакомил ее со своими друзьями, показал город… Ника обещала вернуться в июне, но не успела. Она вышла в открытое окно с пятого этажа. Никто и никогда не узнает, была ли то роковая случайность или сознательное решение. На этот раз ее никто не смог спасти…
Уголовное дело по факту гибели Турбиной так и не завели. У милиции были на то свои основания. Во-первых, первая попытка суицида Ники в 1997 году. Во-вторых, отсутствие в квартире людей в момент падения девушки. Чистой воды самоубийство. А крики Ники о помощи правоохранительные органы оставили без внимания: дескать, Турбина была алкоголичкой, мало ли кто привиделся ей за несколько секунд до смерти.
Во всей этой истории - масса неувязок и противоречий. В справке о смерти в графе «причина» - прочерк, в медицинском заключении сказано, что смерть наступила в результате травмы. А сбоку сделана приписка: «Падение с пятого этажа, место и обстоятельства травмы неизвестны». Тело погибшей поэтессы восемь дней лежало в морге Института скорой помощи имени Склифосовского с пометкой «Неизвестная». Саша ушел в недельный запой и даже Майе Анатольевне рассказал о смерти дочери не сразу. По его словам, он, Ника и соседка по дому Инна в тот день выпивали. Когда водка кончилась, они с Инной ушли в магазин, а когда вернулись, Ника уже лежала на земле бездыханная. В день похорон к моргу пришли трое Сашиных собутыльников и Алена Галич с сыном. Она оказалась единственной, кто принес Нике цветы. Родственники поэтессы не смогли выехать из Ялты - не было денег. Еще при жизни Ника как-то сказала: «Когда я умру, хочу, чтобы меня кремировали. Не хочу, чтобы меня после смерти ели в земле червяки». Последняя просьба Ники была выполнена. Правда, не сразу и не так, как она хотела. Саша зачем-то сказал, что ее тело кремируют прямо в Склифе. И лишил близких последней возможности попрощаться с Никой - ведь никто не знал, что в этой больнице нет крематория.
Все разошлись, а служащие Склифа потащили одинокий гроб с приколотой запиской «На кремацию в Николо-Архангельский крематорий». Они ругались, что им не оплатили «погрузочные» работы.
Так Ника Турбина, всю жизнь боявшаяся остаться одна, отправилась в свой последний путь. А рядом не было ни одного родного человека… Позже Алена Галич добилась, чтобы Нику отпели в храме и захоронили на Ваганьковском кладбище, в открытом колумбарии. Напротив - могила Игоря Талькова.
10 мая 2002 года Вовка дочитал книгу о Ван Гоге, подаренную Никой. Последний раз взглянул на закладку - обрывок тетрадного листа в клеточку с надписью, сделанной красным карандашом: «Я люблю тебя. Ника», и вместе с книгой отложил в сторону…

На следующий день Ники не стало. После ее смерти Вовка выполнил свой последний долг - встретился с ее мамой и бабушкой и передал им фотографии, сделанные в ее московской квартире и в Киеве. Спустя год Вовка устроился на работу, спустя два - женился. Недавно он вновь был проездом в Москве. Зашел в знакомый дворик на улице Маршала Бирюзова, покурил на лавочке под Никиным окном, но подняться в квартиру не решился. Да и к кому? После смерти Ники одну из комнат ее двухкомнатной квартиры продали чужим людям, а вторая сейчас под замком, ждет приезда сводной сестры Ники - Маши, которая в этом году закончила школу и собирается поступать в московский вуз.
Первая любовь Ники, Костя, узнал о ее смерти от Алены Галич. Она позвонила ему в Японию. Он долго молчал в телефонную трубку, а потом прокричал: «Алена, скажи всем, что Ника не хотела умирать! У нее была колоссальная жажда жизни!»
С Никой действительно было очень сложно. Она росла доброй, отзывчивой, но совершенно не приспособленной к жизни. Ей нужен был человек, который заслонил бы ее от всех невзгод, избавил от быта, от необходимости зарабатывать деньги, пробивать публикации… Но где же такого найдешь в наше жестокое время? Она это понимала, и ей было страшно. Когда мы познакомились, Нике было всего двадцать три - вся жизнь впереди, а создавалось такое впечатление, будто она прожила ее почти до конца.
И она уже тогда остро осознавала - чтобы о тебе наконец вспомнили, нужно всего-навсего умереть.

Я ночь люблю за одиночество,
Когда с собой наедине
Я говорю о том, что хочется
И так не хочется судьбе.
Могу я думать о несбыточном,
О том, что ночи нет конца.
И можно верить в дни счастливые,
И плакать можно без конца.
Не надо слушать слов укора
И глаз тревожных острие
Не надо прикрывать рукою,
Когда становится темно.

Они светили очень ярко — и быстро сгорели. Наши герои за свои короткие жизни сумели достичь очень многого, прославиться и даже разочароваться… Но во взрослой жизни юным гениям не нашлось места. Кого-то сломила болезнь, унес несчастный случай, а кто-то сам принял решение уйти.

Надя Рушева

Художница, 1952−1969

Надя родилась в семье художника и балерины и наследовала таланты родителей и тягу к искусству. В 5 лет девочка начала рисовать — без уроков ИЗО и не делая набросков. Надя иллюстрировала сказки для детей, а затем и классическую литературу — например, знаменитые рисунки к «Мастеру и Маргарите». В 12 лет открылась первая выставка Нади Рушевой, девочка стала известна по всему Союзу. Но все оборвалось в один миг: в 17 лет у художницы произошло кровоизлияние в мозг, причиной чего стал врожденный дефект одного из сосудов головного мозга.

Ника Турбина

Поэтесса, 1974−2002

Имя Ники Турбиной, девочки-поэтессы, гремело по всему миру. В 4 года Ника, дочка художницы, писала совсем не детские стихотворения, а в 9 лет выпустила первый сборник, который был переведен на 12 языков! Под свою опеку девочку взял Евгений Евтушенко. В 12 лет она получила «Золотого льва» на поэтическом фестивале в Венеции: до этого такой награды удостаивалась только Анна Ахматова.

Я — полынь-трава,
Горечь на губах,
Горечь на словах,
Я — полынь-трава…
И над степью стон.
Ветром окружён
Тонок стебелёк,
Переломлен он…
Болью рождена
Горькая слеза.
В землю упадёт —
Я — полынь-трава…

Стихи Ники Турбиной и звучали трагически, и мучили саму девочку. Ника страдала астмой, которая мешала спать, и во время приступов бессонницы малышка слышала в голове свои стихи.

Дождь, ночь, разбитое окно.
И осколки стекла
Застряли в воздухе,
Как листья,
Не подхваченные ветром.
Вдруг — звон…
Точно так же
Обрывается жизнь человека.

Во время гастролей Ники по США, где она встречалась с Иосифом Бродским, американские специалисты убеждали маму и бабушку: девочке нужно общаться с психологом. Но Турбины к совету не прислушались, а в 16 лет у Ники случился нервный срыв, ей понадобилась помощь уже психиатра.

Ника уехала на лечение в Швейцарию, где вышла замуж за своего врача — итальянского профессора, который был старше ее на 60 лет… Спустя полгода Ника вернулась в Москву — сломленная и с алкогольной зависимостью. Повзрослевшая поэтесса так и не нашла место в жизни. Ника, злоупотреблявшая алкоголем и наркотиками, неоднократно пыталась покончить с собой и снова оказывалась в психиатрической больнице. Турбина начинала учиться во ВГИКе и Институте культуры — и удачно, если бы не запои.

В 27 лет Ника во время очередных посиделок с друзьями-собутыльниками сорвалась с подоконника — неизвестно, случайно или намеренно.

Паша Коноплев

Программист, 1973−2002

В 80-е годы газеты восторгались феноменальными способностями Паши Коноплева. В 3 года он умел читать и производил в уме сложные вычисления, в 5 лет освоил игру на пианино, а в 8 — справился с физикой. А вот чего не получалось у мальчика, так это найти друзей. Ровесники боялись или открыто издевались над странным Пашей.

В 15 лет Коноплев стал студентом технического университета, в 18 — поступил в аспирантуру и стал одним из первых специалистов, разработавших программы для советского бытового компьютера БК 0010. Это прославило — и сгубило Пашу.

Феноменальные способности влекли за собой феноменальную нагрузку, которая в прямом смысле свела юношу с ума. В 29 лет он скончался в психиатрической клинике.

Саша Путря

Художница, 1977−1989

Саша, дочь художника, начала рисовать в 3 года. Также малышка лепила, складывала мозаики из камней и бусинок, вышивала, выжигала по дереву, чертила, а еще писала стихи. В 5 лет у Саши обнаружили рак крови… Вся дальнейшая недолгая жизнь девочки состояла из постоянного лечения и погружения в творчество, когда позволяло состояние.

Свой последний рисунок Саша создала за два дня до смерти — ей было 11 лет.

Максим Трошин

Музыкант, 1978−1995

Юный певец и автор песен из Брянска с детства был религиозен. Максим пел в церковном хоре, занимался музыкой в воскресной школе, служил звонарем и иподиаконом. Но любовь к пению и музыке возникла не на пустом месте. В два года у Максима обнаружили тяжёлую форму астмы, и пение в прямом смысле облегчало состояние мальчика.

В 9 лет Максим начал писать музыку на стихи русских поэтов (Есенина, Рубцова, Кольцова, Клюева) — и на собственную лирику.

Как во русской во земле да в светлой стороне,
Где от роду поклонялись ве́щей старине.
Там, где жили, не печалились ни стар, ни мал, —

Срам и смута там, сегодня бесы правят бал.

Как повадилась к нам нечисть крюконосая,
Как овечьи шкуры волки да посбросили.
Из окон Первопрестольной душный смрад вали́т,
Над хмельно́й Державой иудин звон монет стоит.

Песни Трошина прославили его. С начала 90-х Максим начал выступать сольно и с популярными артистами-народниками. В программу Максима входила русская народная песня «Ты воспой в саду, соловейко», посвященная памяти убитого музыканта Игоря Талькова, чью гибель юный музыкант переживал очень глубоко.

В начале 1995 года не стало отца Максима, а летом того же года в реке в Брянске нашли тело юноши. Максим погиб за две недели до своего 17-летия при невыясненных обстоятельствах. Последней песней Максима стал «Погребальный звон» памяти отца.

Владимир Полетаев

Поэт и переводчик, 1951−1970

Полетаев начал работать, еще учась в Литинституте имени Горького. Переводы стихов с немецкого, грузинского, белорусского и украинского языков прославили молодого человека в профессиональных кругах. А еще Володя сочинял сам, за недолгую жизнь литератора было опубликовано только три его стихотворения.

Но вы забыли, что в итоге

Стихи становятся травой,

Обочинами вдоль дороги

Да облаком над головой.

И мы уходим без оглядки

В неведенье и простоту

Затем, что давние загадки

Разгадывать невмоготу.

Эти стихи стали предсмертной запиской Полетаева. В 18 лет он шагнул из окна пятого этажа. Спустя 13 лет после самоубийства поэта вышел сборник «Небо возвращается к земле» с переводами и собственными стихотворениями.

Борис Рыжий

Поэт, 1974−2001

Борис родился в семье профессора-геолога и врача. В юности увлекался боксом и участвовал в геологических экспедициях — все это вдохновляло Рыжего на стихи. Борис решил пойти по стопам отца и поступил в Свердловский горный институт. На первом курсе женился на однокласснице и в 19 лет уже стал отцом. К тому моменту Рыжий уже был известен своими стихами.

Окончив аспирантуру, Рыжий работал младшим научным сотрудником Института геофизики УрО РАН, публиковал научные работы по строению земной коры — и в то же время писал стихи. Поэзия Рыжего печаталась не только в России, но и переводилась в Европе

Облака пока не побледнели,
как низкопробное сукно.
Сидя на своей постели,
смотрел в окно.
Была луна белее лилий,
на ней ветвей кривые шрамы,
как продолженье чётких линий
оконной рамы.
Потом и жутко, и забавно,
когда, раскрасив красным небо,
восход вздымался плавно… плавно
и смело.
А изнутри, сначала тихо,
потом — разросшись громыханьем,
наружу выползало Лихо,
опережая покаянье.
«Ещё луны чуть-чуть!» — развоюсь,
встану, сверкну, как гроза, и…
Не надо, вдруг ещё небо размою
своими слезами.

В 26 лет поэт Борис Рыжий повесился, оставив предсмертную записку: «Я всех любил. Без дураков». Ни жена, ни близкие Бориса не подозревали о состоянии молодого человека. И он никогда не жаловался — только писал печальные стихи:

Где-то там далеко, где слоняются запахи леса,
где-то там далеко, где воздух, как обморок, пестр…
Там, где вечер, где осень, где плачет забытое детство,
заломив локоточки за рыжие головы звезд,
там луна, не лесная, моя, по осенним полянам
мечется, тая в полу-
ночном серебре…
Где я — отблеск луны в бледно-си…
в бледно-синем тумане,
где я — жизнь, не дожитая жизнь городских фонарей.

Турбина Ника

Статья "Дни и ночи Ники Турбиной". Фотоархивные документы.

Оригинал материала находится по адресу:
http://www.eg.ru/daily/adv/3770/
Опубликовано: "Экспресс-газета", 26 Декабря 2002г.

НИКА: и жизнь, и смерть - все тайна. Все страданье

17 декабря ей исполнилось бы 28 лет. Но в мае этого года Ника выбросилась из окна пятого этажа своей однокомнатной "хрущевки" на самой окраине столицы. Ее кремировали в Москве и похоронили на Ваганьковском кладбище - последнем пристанище многих больших поэтов. Наш корреспондент побывал в Ялте, где родилась ТУРБИНА, и встретился с бабушкой Ники - Людмилой Владимировной. Юная поэтесса с детства называла ее своим ангелом-хранителем. В квартире Ники Турбиной в Ялте все осталось так же, как в 1974 году, когда тут родилась девочка-гений. Ника с мамой и бабушкой жила на пятом этаже в самом центре города. Сейчас здесь осталась только Никина бабушка. Мама - Майя Анатольевна и сводная сестра Ники Маша живут в Москве. Бабушка разбирает архив последних Никушиных стихов. Сухощавая, энергичная женщина, не выпускающая изо рта сигарету, она ездила с внучкой по всему миру, оберегая и наставляя. Пока не проявился своенравный характер Ники, покинувшей родных в 15 лет, когда девушка ушла из дома. В комнате Никуши никакой роскоши и совсем неуютно. Одна стена - красная, другая - синяя, третья - зеленая. Соседи по дому считали, что все Турбины немного не в себе, и советовали детям не водиться с Никой. Впрочем, это мало волновало девочку.

БАБУШКА ЛЮДМИЛА ВЛАДИМИРОВНА: объездила с внучкой полмира

Вспоминая внучку, Людмила Владимировна срывается на рыдания. - Бывало, она подойдет ко мне, посмотрит с мольбой в глаза и спрашивает: "Буль, как ты думаешь, ко мне опять придет ЗВУК?" Так она называла момент, когда к ней приходили стихи. И ЗВУК действительно приходил. Это могло случиться когда угодно, но чаще всего ночью. Она звала нас с мамой и приказывала: "Пишите". Стихи словно распирали ее, не давая покоя. - Помните, когда записали первый стих Ники? - Никуше было года три, когда ко мне подошла совершенно ошарашенная Майя и говорит: "Мама, ты знаешь, она стоит у окна и что-то шепчет. По-моему, стихи". Это и было ее первое записанное нами стихотворение - "Алая луна". А сколько мы пропустили стихов, потому что уже не могли записывать! Просто не было сил. До 11 с половиной лет она вообще не спала! А нам надо было работать. Поэтому давали ей лекарство, чтобы она хоть немного отдохнула и дала отдохнуть нам. Врачи не лечат от стихов - Вы обращались к врачам? - Я ездила несколько раз в Киев, в Институт психологии. Просила: "Сделайте так, чтобы ребенок не писал стихи! Пусть она огурцы продает, но только будет рядом с нами!" А они мне: "Что мы можем сделать? Ну пишет - и пусть пишет". Мне кажется, что Ника вовсе и не была ребенком. Настолько взрослыми были ее речи, суждения. Иногда тихонько прокрадется ко мне в комнату, уткнется в плечо и шепчет: "Буль, ну почему мне кажется, что я живу уже сто лет? Ну почему?"

ВЗБАЛМОШНАЯ КРАСАВИЦА: поэзия ее тела проникла даже на страницы "Плейбоя"

Ника любила семью? - Конечно, она не могла без нас жить. Все время переживала, что у нас нет денег, и где-то за месяц до смерти сказала мужу: "Саша, если я умру, не бросай моих родных. И кошку с собакой тоже". - Разве Ника была замужем? - Саша не был ее законным мужем. Но он удивительный человек. Бывший "афганец", старше Никуши на 10 лет. Они прожили вместе в Москве последние четыре с половиной года. Саша - актер. За Никушей он ухаживал, как за ребенком. Она была совершенно беззащитна. Саша ходил с ней в парикмахерскую, даже в туалет. В магазин в своем доме и то она не могла выйти одна. Только если выпьет. Саша все делал по дому. Даже трусики ее стирал. Утром кормил ее завтраком прямо в постели. А Никуша... С ней было сложно. Бывало, вдруг ее начинал душить страшный гнев, и тогда она срывала его на Сашиной машине. Как она только ее не била! Последний раз, незадолго до смерти, засыпала в бак сахар. Но ей все прощалось. Никуша как бы в оправдание лишь повторяла: "Саша, я долго не проживу..." - Вы думаете, она предчувствовала?.. - Я это знаю. Однажды она сказала: "Буль, я умру в 27 лет. Хотя до этого буду десятки раз умирать". Сколько раз мы ее стаскивали с подоконника на нашем пятом этаже! Просто хватали за руки! И все же пять лет назад она выбросилась из окна. Врачи ее еле собрали по частям. Тогда она осталась жива… Евтушенко предал Нику Открыл гениальную поэтессу из Ялты Юлиан Семенов. Нике тогда было семь лет. Он строил недалеко от Ялты дачу. А Никина бабушка как раз работала заведующей бюро обслуживания в гостинице "Ялта", где жил Семенов. Знаменитый писатель прочитал несколько стихотворений и воскликнул: "Это же гениально!" А через месяц по его просьбе к Турбиным приехала корреспондент "Комсомольской правды". Так Ника стала знаменитой. Вспоминает бабушка Ники: - Юлиан Семенов дал Никуше дорогу в жизнь. Но вскоре он тяжело заболел и умер. Потом в жизни Ники появился Евгений Евтушенко. Они познакомились в Москве, в доме Пастернака. Евтушенко возил Нику в Венецию на фестиваль "Поэты и земля", где она получила "Большого Золотого льва" - вторая русская поэтесса после Анны Ахматовой. Ника была совершенно счастлива. Помню, мы сидели с ней в маленьком кафе на одном из каналов Венеции, а рядом за столиком Евгений Александрович. Ника смотрела на него с обожанием, а мне все твердила: "Буль, купи мне красивое белое платье и туфли. Я хочу поразить Евтушенко!"

АЛЕКСАНДР МИРОНОВ: гражданский муж Ники

Она была влюблена в него? - Как девочка она была без ума от него! И когда между ними произошел разрыв, безумно переживала. - Что же случилось? - Мы ничего не понимали. Целых 10 лет она думала: вот-вот он появится. Вспомнит о ней, поддержит. За это время она подросла. Как о поэте о ней просто забыли. Ее перестали приглашать. Никуша рвала свои стихи и кричала: "Никому они не нужны! Зачем я их пишу? Не надо мне жить!" А Евтушенко... Мы простили его. Он предал Нику. А ребенка предавать нельзя. Он взял ее и отшвырнул! Что на самом деле произошло? Говорили, что мы якобы задолжали ему две тысячи долларов. Бред, я и денег-то таких сроду в руках не держала. Она предвидела свою судьбу Америка была потрясена 10-летней поэтессой из Советского Союза. Ника, как всегда, поехала за границу в сопровождении бабушки. У мамы была своя жизнь. Она родила Машу и была счастлива, что у нее наконец родился нормальный ребенок, спящий по ночам и не пишущий стихов... Тогда в США Никушу наперебой приглашали в самые известные теле- и радиопрограммы…

ИТАЛЬЯНЕЦ ДЖОВАННИ: Ника вышла замуж за 76 - летнего богача в 16 лет. Но на его швейцарской вилле прожила всего год и сбежала - не смогла жить в другой стране. Тем более с таким мужем - старик был зверски ревнив

Никогда не жалели, что не остались в Америке? - Думаю, такая возможность была. Но Никуша этого не хотела. Она очень любила Ялту. Ведь здесь она встретила Костю - свою первую любовь. - И, кажется, не слишком удачную? - Это было ее первое настоящее чувство. Нике было 17. На второй день знакомства Никуша прибежала домой и сказала: "Буль, я выхожу замуж!" Костя очень хорошо к ней относился, но сразу сказал, что жениться не собирается. У него была знакомая в Японии, он ездил к ней и собирался там остаться. Роман длился пять лет. Это была трагедия! А я думала: "Боже, ну почему я такая нищая? Я бы заплатила Косте 10 тысяч долларов и сказала: "Женись на ней. Потом разведешься". Ей это было очень важно. - Когда вы видели Нику последний раз? - Год назад. Она приезжала к нам в Ялту с Сашей, но очень торопилась назад, в Москву. Ведь у них уже был свой детский театр. Они работали с трудновоспитуемыми подростками, которые безумно любили Нику. Но ей приходилось тяжело. Она себя плохо чувствовала. Девочке тяжело было ходить после падения из окна. Часто болела спина. Никуша пыталась снимать эту боль спиртным... - Она действительно была алкоголичкой? - Увы... Никуша страшно пила. Никакие зашивания на нее не действовали. Она тут же вырезала ампулы. И курила очень много. Нельзя ей было этого делать. Да много чего было нельзя... - Она хотела иметь детей? - Очень! Хотя много раз прерывала беременность. Помню, когда мы возвращались в самолете из Нью-Йорка, Ника пыталась выдать подаренную ей красивую куклу за маленького ребенка. Обман раскрылся. Никуша горько заплакала и сказала: "Буль, я знаю, у меня никогда не будет детей..." Тогда я не придала ее словам значения и лишь позже поняла: Ника всю свою жизнь знала наперед... Саша БОБКО Из первых стихов Ники Жизнь моя - черновик, На котором все буквы - Созвездья. Сочтены наперед Все ненастные дни. Жизнь моя - черновик. Все удачи мои, невезенья Остаются на нем, Как надорванный Выстрелом крик.